"Пацан в гробу вернуться успел". Фигурант дела "Сети" Юлиан Бояршинов о колонии, отношении зэков к войне и "Вагнеру"

Фигурант дела "Сети" (в России организация признана террористической и запрещена) 31-летний Юлиан Бояршинов в конце апреля освободился из колонии в карельской Сегеже после пяти с половиной лет заключения, а потом уехал из России в Барселону. Дело "Сети" - одно из самых известных в России "пыточных" дел, большинство его фигурантов заявляли о применявшихся к ним пытках. Бояршинов стал вторым осужденным по этому делу, вышедшим на свободу. Он рассказал Би-би-си о жизни в колонии, о вербовке заключенных в ЧВК "Вагнер" и о том, почему решил признать вину. А от корреспондента Би-би-си он узнал о новом деле о ячейке "Сети" в Москве.

Корреспондент Би-би-си общался с Бояршиновым на прошлой неделе. 28 апреля стало известно, что он вместе с женой уехал из России по соображениям безопасности и сейчас находится в Барселоне.

Би-би-си: Ты освободился из колонии 21 апреля, и наверняка в заключении представлял, каким будет этот день. Расскажи, чего хотелось сделать в первую очередь, оказавшись на свободе, и что ты успел уже сделать?

Юлиан Бояршинов: Больше всего хотелось повидать близких, всех тех, кто меня ждал и поддерживал все это время. Жену, родителей, друзей. И тех людей, которых, может, я не знал раньше, но которые стали мне близкими за это время, кто писал письма, всячески помогал, искал адвокатов и все такое.

Би-би-си: Ты больше пяти лет находился в неволе, и Россия за это время стала другой страной. Заметил ли ты какие-то изменения в окружающем мире, и что первым тебе бросилось в глаза, когда ты вышел?

Ю.Б.: О тех изменениях, которые происходили, я все-таки постепенно узнавал. Какие-то мои друзья были вынуждены уехать из России, чтобы не попасть под мобилизацию. Кто-то лишился работы из-за этого, на кого-то уголовные дела заводили. Меня намного больше людей хотели и могли бы встретить, когда я вышел, но они сейчас находятся за пределами России и не могут сюда попасть. Это, наверно, то, что могло броситься в глаза в первую очередь.

Би-би-си: Много друзей у тебя уехали?

Ю.Б.: Довольно много. И из тех, кто приехал меня встречать, были, в основном, девушки, мой отец, и еще несколько парней. Но да, это были преимущественно девушки, потому что они остались.

Дело "Сети"

ФСБ завела дело о террористическом сообществе "Сеть" осенью 2017 года. Тогда же по этому делу были арестованы первые пять человек в Пензе - молодые антифашисты и анархисты. В начале 2018 года в Петербурге были арестованы еще трое человек: Юлиан Бояршинов, а также Игорь Шишкин и Виктор Филинков.

По версии следствия, обвиняемые входили в террористическое сообщество анархистского толка "Сеть", которое якобы объединяло активистов в Пензе, Петербурге, Москве и Беларуси и было создано не позже 2015 года с целью "свержения власти" в России.

К этому фигуранты дела тщательно готовились, говорилось в обвинении: приобретали оружие и проводили в лесу тренировки, во время которых отрабатывали тактику нападений. При этом им не вменяли в вину подготовку каких-то конкретных нападений или террористических актов.

Сами фигуранты дела настаивали на том, что нелегальное оружие им подбросили силовики, а тренировки в лесу были играми в страйкбол, которое снимали на видео сами участники. Большинство обвиняемых отрицали вину и утверждали, что сообщества "Сеть" никогда не существовало, а само дело было полностью сфальсифицировано ФСБ и основано на показаниях, данных под пытками.

Большинство фигурантов дела "Сети" заявляли о пытках на допросах, в том числе пытках током, избиениях и психологическом давлении. Часть обвиняемых впоследствии отказались от признательных показаний, которые они дали, по их утверждению, под пытками после задержания.

Шишкин стал единственным фигурантом дела, который полностью признал вину и заключил сделку со следствием. Он дал подробные показания о роли каждого участника "Сети", которые затем легли в основу дела. В итоге он получил наименьший срок - три с половиной года колонии, - и летом 2021 года вышел на свободу и уехал из России, попросив политическое убежище в одной из европейских стран.

В начале 2020 года суд в Пензе огласил приговор семерым фигурантам дела (никто из них не признавал свою вину): они получили сроки от шести до 18 лет колонии. Наибольшее наказание получили Дмитрий Пчелинцев (18 лет заключения) и Илья Шакурский (16 лет), которых суд признал организаторами террористического сообщества, остальные были признаны его участниками.

Приговор Филинкову и Бояршинову суд в Петербурге огласил летом 2020 года. Филинков, заявивший о пытках и настаивающий на своей невиновности, получил семь лет колонии. Бояршинова, который признал свою вину в участии в террористическом сообществе, суд приговорил к пяти с половиной годам заключения.

О заключении

Би-би-си: Виктор Филинков, которого судили вместе с тобой, испытывает колоссальный прессинг в колонии, судится с ней, его постоянно незаконно наказывают. Было ли у тебя что-то подобное, и как к тебе относилось начальство колонии?

Ю.Б.: У меня совсем по-другому сложилась история. Было определенное особое отношение, дополнительный контроль. И один раз в квартал мне делали какое-нибудь взыскание - что-то высосанное из воздуха, чтобы я точно не мог выйти по УДО. Но в целом я достаточно спокойно сидел.

Би-би-си: Ты наверно знал, что в вашу поддержку проходили акции и пикеты в разных городах и странах. Ощущалась ли эта поддержка? Много ли тебе приходило писем?

Ю.Б.: Да. Поддержка была просто колоссальная и невероятная. Писем приходило запредельное количество - иногда по 50-100 за месяц, и от друзей и близких, и от абсолютно незнакомых людей. Преимущественно из России, но были письма и из других стран - Франции, Германии, Швеции, Америки, Канады, Австралии, Словении, Польши. Тут стоит еще добавить, что в колонию не пускают письма на иностранном языке, то есть, может, их приходило и больше, но мне их не отдавали.

Би-би-си: Чем ты занимался в колонии?

Ю.Б.: Я превосходно проводил время, это было супер. Я все себе распланировал очень четко. Я писал письма, читал книжки - по саморазвитию, по таймменеджменту, учил английский, занимался спортом, иногда что-нибудь рисовал, клеил открыточки. Учил финский язык еще, кстати говоря.

Би-би-си: И как успехи?

Ю.Б.: Minä tiedän muutaman sanan suomeksi. Mina opin suomea karjalassa vakilassa ("Я знаю несколько слов по-фински. Я выучил финский в карельской тюрьме").

О войне

Би-би-си: 24 февраля 2022 года. Опиши, как этот день проходил в колонии. Как ты и другие заключенные узнали о вторжении России в Украину и как отреагировали на это в колонии?

Ю.Б.: В колонии очень четкий распорядок, все расписано по минутам, когда и что ты делаешь. И в том числе предусмотрено время для просмотра телевизора. Показывают новости: "Россия 24", "Россия 1", "Первый канал". И вот из новостей, собственно, все и узнали.

Как я сказал, контингент там специфический. Преимущественно там такие ребята, которые критически не воспринимают информацию. Вот те оценки, и в тех формулировках, как они даются властями [по телевидению], они примерно так все и воспринимают. Людей более критичных там единицы.

Администрация колонии тоже прилагала усилия, чтобы какая-то альтернативная информация туда не попадала. "Новая газета" закрылась примерно в это время, но еще до того как она закрылась, ее перестали запускать [пускать в колонию]. Не пропускали письма с новостями о политике, особенно об Украине.

Если что-то спрашивали про Украину, особенно про погибших, да или вообще что угодно, во время разговоров через таксофон, они сразу же обрывались. За это тебе могли, например, номер заблокировать, поэтому никто особо не рисковал [говорить про Украину]. Даже при том, что в колонии были и украинцы в том числе, которые звонили своим родственникам. Им, по-моему, украинские номера просто отключили - и все.

Би-би-си: То есть им даже не давали позвонить родственникам?

Ю.Б.: Первое время - да. Я помню, что несколько ребят говорили, что им отключили номера.

Би-би-си: Собственно, про то, что обрывали звонки, как раз и был мой следующий вопрос. Твой отец в интервью проекту "Вот так" говорил, что на слове "война" в колонии обрываются звонки и прекращаются свидания. Это действительно так?

Ю.Б.: Звонки - да. Насчет свиданий, я просто очень не хотел рисковать, когда ко мне приехали родители - все-таки ехать из Петербурга до Сегежи нужно всю ночь на поезде. И я мог потерпеть и без новостей, поэтому сам не очень хотел говорить на эту тему. Перед свиданием меня сотрудники колонии проинструктировали, что, типа, будете разговаривать про Украину, мы прекратим свидание. Поэтому мы такие темы старались не затрагивать.

О вербовке ЧВК "Вагнер"

Би-би-си: Ты рассказывал, что вербовщики ЧВК "Вагнер" приезжали в твою колонию в том числе, но ты с ними никак не взаимодействовал, потому что тебя на момент их приезда в колонии изолировали вместе с какими-то еще заключенными. Расскажи, как проходила эта изоляция и кого изолировали вместе с тобой?

Ю.Б.: Как это вообще выглядело. Я, например, не работал в колонии, меня не пускали ни на какие работы, потому что я был осужден по террористической статье и считался особо опасным преступником. И поэтому я сидел весь день на отряде. Отряд - это что-то типа армейской казармы. Несколько комнат, где спят, чай пьют, телевизор смотрят.

И когда приехали [вербовщики] из ЧВК (это было часов в семь-восемь вечера), в колонии позакрывали все объекты - и рабочие, и нерабочие. Это было невероятное событие, которое в колонии никогда не происходит. С производства, из столовой, из котельной, которая должна работать 24/7, собрали людей и загнали их в актовый зал, где выступал кто-то из этого ЧВК.

Отправили туда всех, кроме меня и еще некоторых ребят. [На встречу с вербовщиками] не брали тех, кого в Карелии называют "левыми" - в тюремной культуре это либо петухи, либо обиженные [заключенные самого низкого социального статуса]. Это было требование ЧВК "Вагнер".

И не брали некоторых людей с определенными статьями - насильников, педофилов. И "Вагнер" в своей презентации говорили: идите к нам, вы не будете с петухами, у нас нормальные мужицкие батальоны, все будет четко, а петухов ВС РФ потом заберет.

Би-би-си: Какие изначально были настроения у заключенных по поводу этой вербовки? Много ли кто согласился поехать?

Ю.Б.: Это удивительно для меня было, но да, согласилось поехать немало ребят. Почему - удивительно. Я сидел на общем режиме, там преступления не очень тяжелые. Там сроки год-два, у меня было пять с половиной, и это считалось очень большим сроком. А поехали воевать даже те люди, которым несколько месяцев оставалось сидеть. Был пацан один, ему буквально три месяца оставалось, он поехал [в Украину] и уже в гробу вернуться успел. Колония на тот момент была человек 300, поехали человек 30-40.

Би-би-си: Была ли связь с теми, кто уехал, и если да, что они рассказывали?

Ю.Б.: Связи, конечно, не было. Но бывало, что какая-то информация доходила от кого-нибудь, что кто-то погиб, например. Допустим, сидели несколько ребят, у которых родители были знакомы, один уехал [в Украину], второй остался. Тот, кто уехал, погиб, родители второго узнали, сказали своему сыну, так мы и узнали об этом.

Надо сказать, что те, кто подписался во время этой вербовки, не могли обсудить это с родственниками, потому что во всей колонии на две или три недели отрубили телефоны. Пока они не уехали, телефоны не включились.

Би-би-си: А остальные заключенные не пытались их отговорить?

Ю.Б.: Я же говорю, там настроение такое бравурное было… По телеку же говорят, что наступление идет по всем фронтам - патриотизм, великие цели, борьба с "нацистами" в Украине. Все [в колонии] это именно так и воспринимали. Единственное сомнение было у людей: срок небольшой, может я выйду и добровольцем пойду.

Ты представляешь вообще, какие новости показывают по "России"? Там все очень классно, никаких потерь у нас нет. Люди думают, что ты туда едешь, получаешь деньги, становишься героем и возвращаешься через несколько месяцев домой.

Би-би-си: А когда до заключенных стала доходить информация о количестве погибших среди завербованных? Это повлияло как-то на их отношение заключенных к этому всему?

Ю.Б.: На тот момент уже такая информация была, потому что к нам приехали в последний момент. Я сидел в ИК-7 в Карелии, а там есть еще ИК-9 - колония строгого режима. И к ним приезжали за полгода до нас, то есть к тому времени, когда приехали к нам, кто-то из ИК-9 уже успел вернуться домой. А кто-то, соответственно, не вернуться. И уже тогда было понятно, что вернувшихся не так уж и много. Но опять же, это все было на уровне слухов.

В целом, все понимали, что риски большие. По-моему, даже сами вербовщики ЧВК "Вагнер" говорили, что да, вернутся из вас, конечно, далеко не все. Но они статистику давали очень радужную. Более радужную, чем есть на самом деле, как я понимаю.

Би-би-си: Ты в Петербурге занимался на курсах националистического центра "Партизан" Дениса Гариева. Сейчас они воюют в Украине, а Гариев и его "Русское имперское движение" внесены в списки Госдепа США как международные террористы. Ты на тот момент понимал, у кого учишься, и как это соотносилось с твоими взглядами?

Ю.Б.: Я прекрасно понимал, что иду к людям, взгляды которых мне крайне не близки. Мне приходилось скрывать свою личность. Делалось это в том числе с целью увидеть это все изнутри и получить какую-то информацию. Конечно, я понимаю, что это неклассные люди, и то, что что они делают, - полное дерьмо. Просто была возможность получить определенные навыки, которые мне тогда получить хотелось.

Центр "Партизан"

Бояршинов признавал, что в 2016 году прошел курс боевой подготовки в легальном и официально действующем в Петербурге патриотическом центре "Партизан". Его основатель Денис Гариев фигурировал в опубликованном в мае прошлого года отчете немецкой разведки, в котором рассказывалось о воюющих в Украине - на стороне России - группировках российских "правых экстремистов и неонацистов".

В частности, по данным немецких спецслужб, сам Гариев принимал участие в боевых действиях в Украине в составе "Русского имперского легиона", главой которого он является. В отчете немецкой разведки также говорилось, что в день вторжения России в Украину 24 февраля прошлого года Гариев написал у себя в телеграм-канале: "Мы безусловно выступаем за ликвидацию сепаратистского образования под названием Украина".

В самом "легионе" заявляли, что его участники принимали участие и в конфликте на востоке Украины в 2014-2015 годах. "Легион" Гариева - одно из подразделений "Русского имперского движения". На сайте организации также появлялись публикации антисемитского и антимигрантского содержания.

Госдепартамент США еще в 2020 году внес "Русское имперское движение" в список международных террористических организаций, а Гариев и двое его соратников попали в американские санкционные списки как его лидеры.

О московской ячейке "Сети"

Би-би-си: В материалах следствия по делу "Сети" были данные, что ячейки "Сети" были в Пензе, Петербурге и Москве. В Москве никого не задерживали, но все это время сохранялась угроза того, что ФСБ начнет новый виток дела "Сети" - уже в столице. И это дело в конце февраля этого года все же появилось. Расскажи, у тебя следователи спрашивали что-то про "московскую ячейку" на стадии расследования дела?

Ю.Б.: Да, конечно.

Би-би-си: Что спрашивали?

Ю.Б.: Пытались что-то выяснить, получить какую-то информацию, которая поможет привлечь других ребят.

Би-би-си: К тебе в колонию приходили силовики, насколько я помню. Можешь рассказать про этот визит? Что они хотели?

Ю.Б.: Это было в том году, осенью, кажется. Чего хотели, они особо не рассказывают. Они пришли с вопросами, в основном, по уголовному делу. Тот следователь, с которым я разговаривал, в целом пытался вникнуть в дело, и много спрашивал, да, про москвичей тоже. Знаю ли я кого-то, помню, еще что-то.

Би-би-си: Я спрашиваю, потому что к другим фигурантам дела "Сети" силовики приходили в колонию спрашивать про Азата Мифтахова, причем как на ранних этапах, так и в прошлом году тоже. И на фоне того, что открыли дело о московской ячейке "Сети", усилились опасения, что это дело будут фабриковать против него. Тебе лично задавали вопросы про Мифтахова?

Ю.Б.: Да. Им интересовались и задолго до этого, и сейчас тоже. Когда Азата еще только сажали, когда завели на него уголовное дело, они тоже пытались что-то про него узнать.

Би-би-си: А как ты вообще узнал, что открыли дело об этой "московской ячейке"? И какие эмоции испытал?

Ю.Б.: А ты что имеешь в виду? Оно когда открылось? Какое дело?

Би-би-си: В конце февраля ФСБ завела дело о создании ячейки "Сети" в Москве.

Ю.Б.: Этого года?

Би-би-си: Да.

Ю.Б.: Дело в том, что когда нас судили, у них изначально была такая фабула, что были ячейки в Пензе, Питере и Москве. И в показаниях фигурантов присутствуют в том числе какие-то ребята из Москвы. Может они сейчас сделали отдельное дело, я честно говоря, даже не в курсе.

Би-би-си: Да, они открыли отдельное, и в конце февраля у кого-то проходили обыски, но публично никто не говорил, у кого именно. Они проходили у людей, которые уже уехали из Москвы, как я поняла, и поэтому никто задержан не был.

Ю.Б.: Расскажи еще (смеется). Правда, я просто не успел еще вникнуть во все. Я знал, что были обыски, но мне просто кто-то что-то рассказывал без подробностей. Я сидел в колонии, у меня не было доступа к информации. В письмах такое не пускают, по телефону кто-то может что-то сказать, но это рискованно, потому что все эти разговоры слушают. Поэтому я не успел еще узнать про это подробно.

Би-би-си: А ты знал, что Дмитрия Пчелинцева этапировали в Лефортово как раз на фоне всех этих новостей?

Ю.Б.: Вот мне вчера кто-то из друзей об этом сказал. Я ничего не понимаю, мне надо сесть и погуглить все хорошенько. Я ни хрена не знаю. Ты больше знаешь, потому что у тебя доступ к интернету есть. Я вышел недавно и занимаюсь вовсе не политотой.

Об убийствах под Рязанью

Би-би-си: Расскажи, как ты узнал об убийстве Кати Левченко и Артема Дорофеева. Как отреагировал и что об этом думаешь? И были ли вы с ними знакомы?

Ю.Б.: Узнал, когда находился в СИЗО - кто-то мне то ли по телефону, то ли на свидании сказал.

Мне сначала казалось, что это силовики придумали эту историю и сейчас будут ее раскручивать. А потом стали появляться какие-то материалы, и стало понятно, что там действительно что-то было. Текст "Медузы" (в России издание признано "иностранным агентом" и нежелательной организацией. - Би-би-си) я прочел уже спустя месяц или полтора [после публикации], когда меня стало уже трясти - какого черта вы все это знаете, пришлите мне, я тоже буду знать.

Левченко и Дорофеева я не знал, понятия не имел, что они вообще как-то взаимодействуют с пензенцами. И про всю эту историю… Я до сих пор не очень доверяю той информации, которая есть. Потому что это все ну очень странно звучит. С ребятами я, опять же, не настолько общался, чтобы представлять, чем они там занимались, и могло ли это быть. Но это, конечно, кошмар, дичь и ужас.

Убийства под Рязанью

В конце февраля 2020 года, спустя менее двух недель после оглашения приговора фигурантам дела "Сети" в Пензе, "Медуза" опубликовала материал "Пошли четверо в лес, а вышли только двое". Он был основан на рассказе знакомого некоторых подсудимых Алексея Полтавца, который утверждал, что они вместе с пензенским фигурантом дела "Сети" Максимом Иванкиным весной 2017 года в лесу под Рязанью якобы убили 21-летнего Артема Дорофеева и 19-летнюю Екатерину Левченко по указанию другого осужденного по делу "Сети" Дмитрия Пчелинцева. Также в тексте говорилось о причастности некоторых пензенских фигурантов дела "Сети" к торговле наркотиками.

В тексте говорилось, что компания занималась торговлей наркотиками, а после возникших проблем с полицией Полтавец, Иванкин, Дорофеев и Левченко решили податься в бега. Но Дорофеев и Левченко, по словам Полтавца, дали понять, что скрываться долго не собираются и что намерены сдаться полиции. После этого, рассказывает Полтавец, Иванкин якобы передал ему слова Пчелинцева о "коллективном решении" устранить их.

Материал вызвал широкий общественный резонанс. Многие посчитали выводы, сделанные в нем, сырыми и требующими более тщательной проверки и подтверждения. Издание "7х7" позже опубликовало монолог Виктории Фроловой, которая была знакома с большинством подсудимых по делу "Сети", и которая несколько лет, по ее словам, прожила в Киеве с Полтавцом (после событий в лесу он, как он сказал, уехал в Украину). По ее словам, ей он рассказал другую версию произошедшего под Рязанью, согласно которой в лесу они были втроем, без Иванкина, и что убийство Дорофеева и Левченко он совершил самостоятельно.

Вскоре после публикации материала в лесу под Рязанью нашли останки Левченко. Место, где они могут находиться, журналистам "Медузы" описал Полтавец. Тело Дорофеева, неподалеку от найденных останков, осенью 2017 года случайно обнаружил охотник.

Иванкину, который уже отбывает 13-летний срок заключения по делу "Сети", было предъявлено обвинение в убийстве. Пчелинцеву, который также упоминался в тексте "Медузы", обвинений по этому делу не предъявляли. Полтавца заочно арестовал российский суд по обвинению в убийстве, на данный момент он находится за рубежом.

Осенью 2021 года Иванкин сообщил адвокату, что из него выбили признание в убийстве под пытками, и заявил, что он по-прежнему не признает вину. Сейчас дело против Иванкина рассматривает Рязанский областной суд с участием коллегии присяжных.

Би-би-си: Изменилось ли твое отношение к пензенским фигурантам, которые упоминались в этом расследовании? К Максиму Иванкину и остальным?

Ю.Б.: Сложно так говорить, потому что непонятно, насколько эта история реалистичная… Но вроде как да, похоже на то, что реалистичная… Конечно, это полное дерьмо. Не знаю, зачем они это все делали, это ужасно. Если делали, опять же. Не знаю, что ты хочешь от меня узнать? Хорошо ли убивать людей? Нет, конечно, это дерьмо полное.

Би-би-си: Как ты думаешь, надо ли было молчать об этом, чтобы не утяжелять положение фигурантов "Сети"?

Ю.Б.: Про это, по-моему, уже очень много слов сказано. Конечно, раз это было, это имеет место быть.

Ребята - политзеки, они подвергались пыткам, но это все не отменяет этой истории. Это существует одновременно, конечно, нужно говорить и о том, и о том. Но очень большой вопрос, почему информация была опубликована именно на пике поддержки и реакции после приговора [фигурантам дела "Сети" в Пензе], когда очень много людей выходило на акции, и был колоссальный резонанс. Конечно, это повлияло наверно на поддержку людей.

О фабрикации дел

Би-би-си: Ты, Виктор Филинков и Игорь Шишкин [петербургские фигуранты дела "Сети"] выбрали разные тактики: Филинков не признал вину, ты признал, а Шишкин признал вину и еще заключил сделку со следствием. Поэтому в основу дела легли в том числе его показания. И я знаю, что вы пересекались во время какого-то конвоирования, и у вас была возможность поговорить. Вы обсуждали это как-то?

Ю.Б.: Да, мы говорили [о наших позициях], приводили аргументы, объясняли, почему так или иначе надо делать, слушали друг друга.

Я вполне понимаю Шишкина. Из нас троих в питерском деле он больше всех пострадал от пыток - его жестче всех принимали, ему сломали ребро, кость на лице, били током. Я не могу винить его в том, что он дал те показания, которые ему дали подписать. Кто угодно бы так сделал.

То, что он дальше решил такой позиции придерживаться - ну так действительно в итоге получил три с половиной года, а без его показаний мы бы все равно все сели по первичным показаниям ребят. Потому что в Пензе все тоже отказались, и всех все равно посадили. Просто Шишкин был больше реалистом, понимал, что он сейчас откажется от показаний, и всех все равно посадят. Короче, я не могу его винить, вот чего.

С Витей у нас, конечно, были определенные дискуссии на эту тему. Нас с ним обвиняли в участии в разных ячейках. То есть я в своих показаниях признал вину, хотя изначально я рассказывал о том, что на самом деле было, а не ту версию, что предлагали фсбшники. Я объяснял, что да, у нас были тренировки, были разговоры, но там не было ни терроризма, ни подготовки терактов. Да, у нас была движуха, но она была в рамках легального поля. Даже на 282-ю статью УК это не канало.

И тем не менее, было понятно, что у меня есть вариант признать вину, либо не признать ее до конца и получить лет девять, как [фигурант дела "Сети" в Пензе Василий] Куксов. У него такие же обвинения, как у меня были: часть 2 статьи 205.4 и статья 222 УК. Он получил девять лет, и мне было понятно, что можно так (Куксов не признал вину. - Би-би-си), а можно поменьше.

И я в своих показаниях ничего не говорил про Витю, только про себя. Я говорил, что да, мы несколько пересекались, но это была тренировка по первой помощи и еще что-то. И у Вити в показаниях было то же самое, у нас там противоречий особо и не было. Да, он говорил, что не было террористического сообщества, а я говорил, что да, было, но я в нем не участвовал. А он был там и там, но я не видел, чтобы он что-то делал террористическое.

Показания Бояршинова по делу "Сети"

Бояршинову было предъявлено обвинение в незаконном хранении банки дымного пороха (часть 1 статьи 222 УК РФ) и в участии в террористическом сообществе (часть 2 статьи 205.4 УК РФ). Во время следствия Бояршинов сначала - в мае 2018 года - признал вину только в хранении оружия, но не в участии в террористическом сообществе. Подробно о том, как менялись показания Бояршинова во время следствия, писала "Новая газета".

Из показаний, которые он давал в мае 2018 года, следовало, что о "Сети" он впервые услышал в 2016 году от "ребят из Пензы" на встрече в Ленинградской области, где обсуждались "общественные проекты". Тогда Бояршинов описывал "Сеть" как проект для "взаимодействия разных людей и групп" и "совместных тренировок и обмена знания в области самообороны".

Летом 2018 года он впервые упомянул в показаниях Филинкова - рассказал, что тот участвовал в паре страйкбольных тренировок и одной встрече на съемной квартире, которую следствие позже расценит как "съезд". Там, говорил в показаниях Бояршинов, "некоторые участники из Пензы высказывались по поводу необходимости насильственного свержения власти в России и поддержания боевого народного восстания".

Но осенью того же года Бояршинов признал вину в полном объеме, в том числе и по статье об участии в террористическом сообществе. Тогда он дополнил свои показания, рассказав, что целями "Сети" были "преступления террористической направленности" и "создание и функционирование боевого движения, способного насильственными методами свергнуть власть в России для достижения равноправия".

На первом допросе в суде весной 2019 года Бояршинов описал встречу на съемной квартире, которую следствие считает "съездом" участников "Сети", просто как встречу молодых людей, которые обсуждали разные темы.

Но на повторном допросе Бояршинова, который состоялся почти в самом конце судебного процесса в июне 2020 года, он, отвечая на уточняющий вопрос своего адвоката Алексея Царева, сказал, что на той встрече "обсуждалось именно применение насилия и свержение власти в России", передавала из суда "Новая газета". На вопрос Царева, присутствовал ли на той встрече Филинков, Бояршинов ответил: "Да". На вопрос Царева о том, имел ли Филинков отношение к "Сети", Бояршинов сказал: "Так как он присутствовал на встречах, я думаю, что да".

Во время прений адвокат Царев попросил суд учесть при назначении приговора Бояршинову то, что он содействовал следствию, в том числе указал место проведения встречи, которую следствие расценило как "съезд" "Сети".

В итоге Филинкову, который первым из фигурантов дела "Сети" в Петербурге рассказал о применявшихся к нему пытках током и продолжал говорить о полной сфабрикованности дела на протяжении всего процесса, сторона обвинения запросила девять лет колонии. Бояршинову - шесть лет.

Сам Бояршинов о пытках не заявлял, но жаловался на пыточные условия содержания в СИЗО. Филинкова в итоге приговорили к семи годам колонии, Бояршинова - к пяти с половиной.

Би-би-си: Как думаешь, могло бы дело "Сети" развалиться, если бы Шишкин не пошел на сделку?

Ю.Б.: Нет. ФСБ - это организация, которая придерживается такого русского пацанского принципа: мы начали, мы заднюю дать не можем.

Они не могли увидеть, как люди выходят на митинги [в поддержку фигурантов дела "Сети"], и сказать: ой, ну ладно, отпустим этих ребят. И что? Признаем, что у нас пытают людей, посадим оперативных сотрудников, поменяем начальников и проведем честные выборы? Нет, конечно.

Да, могли бы сроки поменьше сделать или переквалифицировать, но чтоб всех отпустили? По-моему, это какой-то невероятный вариант. По крайней мере, я как фигурант дела так это для себя рассматривал. И поэтому я такой путь и выбрал - постарался пойти по пути наименьшего сопротивления, чтобы не навредить другим людям, но и не уехать на полжизни самому.

Би-би-си: А ты слышал что-то про "тюменское дело"? Его часто сравнивают с делом "Сети".

Ю.Б.: Да, я слышал, и оно абсолютно незаслуженно освещается намного меньше.

Би-би-си: Да, там тоже все обвиняемые антифашисты, их обвиняют в терроризме, и практически все заявили о пытках. И сейчас там такая ситуация, что один из фигурантов отказался от адвоката, которого наняли ребята из группы поддержки, и все опасаются, что силовики его сейчас склоняют к сделке со следствием, и он, возможно, готов ее подписать. Если бы у тебя была возможность что-то ему сказать, что бы ты сказал?

Ю.Б.: Нет, я бы не хотел влиять на принятие таких решений. Каждый человек в такой ситуации должен решать сам. Это выбор достаточно сложный, но это каждый человек должен сам решить. Единственное, конечно, не все, что ему там пообещают за это, действительно сбудется. Стоит всегда это учитывать.

Чтобы продолжать получать новости Би-би-си, подпишитесь на наши каналы:

Подпишитесь на нашу рассылку "Контекст": она поможет вам разобраться в событиях.