Ядерная бомба: оружие Апокалипсиса или миротворец?

65 лет назад, 29 августа 1949 года, СССР провел первое испытание атомной бомбы.

С тех пор ядерное оружие неизменно является фактором мировой политики. Какова его роль?

"Абсолютное оружие"

Широко распространено мнение, в общем, подтверждаемое ходом событий, что атомная и, в особенности, водородная бомба, оказались, наконец, тем самым "абсолютным оружием", о котором веками говорили философы. Таким, которое навеки исключит, если не войны вообще, то самую опасную и кровопролитную их разновидность - тотальные конфликты между великими державами.

С этой точки зрения его создание явилось, как ни парадоксально, великим актом гуманности. Возможно, История послала его человечеству не для совершения самоубийства, а для вразумления. Верующие люди могут усмотреть в этом Промысел Божий.

Лейтмотивом данной концепции являются слова знаменитого мыслителя и филантропа Альберта Швейцера: "Атомная война - безумие. В ней не будет победителей", и Альберта Эйнштейна: "Если в мировой войне номер три станут воевать ядерными бомбами, то в мировой войне номер четыре будут воевать дубинками".

Вероятно, в 1950-х годах и американские, и советские стратеги еще рассматривали атомные бомбы как обычное средство ведения войны.

Джон Кеннеди после обязательного для вступающего в должность президента брифинга с министром обороны с горечью воскликнул: "И мы еще называем себя родом человеческим!".

В СССР в 1956 году провели маневры на Тоцком полигоне, где имитировался массированный прорыв неприятельского фронта с реальным использованием ядерного оружия. Но результат, видимо, не внушил оптимизма.

Можно сказать, что граждане СССР пережили ту эпоху спокойнее, чем американцы и европейцы. В то, что США развяжут ядерную войну, они по-настоящему никогда не верили, объясняя причину лапидарно, но в целом точно: "Они для этого слишком хорошо живут!", а о своих руководителях так плохо не думали.

Жители стран Запада считали "красных" способными на все, и провели несколько лет в ожидании, что в любой момент им на головы посыплются бомбы. Достаточно вспомнить бум строительства персональных убежищ, охвативший Америку после того, как над ней пролетел первый советский спутник.

С течением времени, особенно по мере наращивания ядерных арсеналов и возникновения примерного паритета, политики обеих сверхдержав в целом присоединились к точке зрения Швейцера и Эйнштейна. Даже если удастся отсидеться в бункерах, кем потом руководить в радиоактивной пустыне?

Проблема ядерного оружия перешла в плоскость многолетних вялотекущих переговоров об ограничении и контроле, а в массовом сознании ушла на задний план. Люди начали рассуждать по принципу: "Если этого не случилось до сих пор, значит, не случится и дальше".

В настоящее время превалирует точка зрения, что ядерные бомбы и ракеты - это "оружие Судного дня", которое может быть использовано в единственном случае - прямого вторжения противника на национальную территорию. Логика его использования: "умрем, но не сдадимся". А если ставки хотя бы чуть ниже, и умирать никто не готов, то ничего и не случится.

Ядерные арсеналы стали своего рода вещью в себе. Никакие проблемы с их помощью не решаются.

В 1990-х годах военная политика России в основном сводилась к тому, что в условиях временных экономических трудностей надо сохранить ядерный потенциал, при любом раскладе гарантирующий стране неприкосновенность, а уж, "встав с колен", можно будет заняться другими видами вооруженных сил, которые и обеспечат реальное влияние.

Главным же и наиболее эффективным оружием Москвы является природный газ. Вот он действительно позволяет Кремлю влиять, если не на мировую, то на европейскую политику и вынуждает всех с ним считаться.

Планы ведения ядерной войны, список целей и пресловутые "чемоданчики" у всех ядерных держав, конечно, имеются. Но их практическая ценность вызывает сомнение.

Основным дестабилизирующим фактором с 1960-х годов и до наших дней является опасение, что одна из сторон благодаря какому-то невероятному технологическому прорыву обретет возможность нанести так называемый обезоруживающий первый удар: мгновенно уничтожить ядерные силы противника, оставив его "голым" и беспомощным.

Военные эксперты и конструкторы считают такой вариант малореальным. Создание и внедрение прорывных разработок занимает годы, при этом никто, как говорится, не дремлет.

Периодически возобновляющееся обсуждение данной темы служит, скорее, пропагандистским целям политиков и вполне материальным интересам производителей оружия.

В частности, американские проекты ПРО вряд ли способны даже в достаточно отдаленном будущем реально обесценить российский ядерный меч.

Любая система по определению не является стопроцентно надежной, а прорыв даже одной баллистической ракеты с мегатонной боеголовкой чреват разрушением крупного города и миллионными потерями: как выражаются специалисты, "неприемлемым ущербом".

Если ПРО и станет воплощаться в реальность, чего в условиях новой "холодной войны" исключить, конечно, нельзя, целью будет не столько достижение военного превосходства, сколько вовлечение России в затратную гонку вооружений.

Кино и жизнь

Еще одним поводом для тревоги, особенно усилившейся после 11 сентября 2001 года, является возможность попадания ядерного оружия в руки непредсказуемых диктаторов-авантюристов, либо вовсе международных террористов.

Однако и эта опасность, по взвешенным оценкам, не столь велика, как показывается в фильмах.

Производство ядерных зарядов и носителей требует, прежде всего, мощной индустриальной базы.

По мнению историков, нацистская Германия не обзавелась бомбой не благодаря советским разведчикам или немецким ученым-антифашистам, а потому, что не могла обеспечивать нужды фронта и одновременно создавать ядерное оружие.

Любое государство, проявляющее на этом поле подозрительную активность, задолго до получения результата попадает под международные санкции.

В Ираке ядерного оружия не нашли. КНДР, несмотря на многолетние усилия, пока, по имеющимся данным, смогла создать не бомбу, а лишь стационарное взрывное устройство.

Обзавестись ядерным арсеналом, хоть отчасти сопоставимым с американским и российским, "государства-изгои" не способны. Применение против кого-либо ядерного оружия, даже если оно у них окажется, означает немедленное гарантированное уничтожение. Какими бы грозными диктаторы ни пытались казаться, они, как и простые смертные, любят себя и хотят жить.

Что касается террористов, среди которых действительно попадаются совершенно "отмороженные" личности, то, несмотря на страшилки про разворовываемые ядерные склады, сумасшедших ученых и "грязные" бомбы, которые якобы можно создать в кустарных условиях и протащить в мегаполис в чемодане, ничего подобного до сих пор не случилось. Видно, не все так просто.

Старый ответ на новые технологии

У военных, прежде всего, американских, нынче в моде высокоточные неядерные средства - крылатые ракеты и проектируемые гиперзвуковые бомбардировщики большой дальности, способные массированным ударом уничтожить неприятельскую военную инфраструктуру, предоставив сухопутным войскам довершать разгром и оккупацию - при этом без жертв и разрушений, которые несет ядерная война.

В этой области США технологически впереди планеты всей, и России вряд ли удастся поколебать их преимущество, несмотря на победные реляции о новых системах оружия, непременно "не имеющих аналогов в мире".

Вероятно, именно поэтому Москва скептически относится к выдвинутой Бараком Обамой идее всеобщего и полного ядерного разоружения, и не берет на себя обязательства не применять ядерное оружие первой.

Напрямую российские политики и стратеги так не говорят, но ясно дают понять: играть по вашим правилам не будем, в случае атаки с применением высокоточных неядерных средств ответим ядерными ракетами. Перефразируя слова героя культового советского фильма, бить будем неаккуратно, но сильно!

Ядерное оружие - вообще надежда слабых. Когда полумиллионная советская группировка стояла на Эльбе, нацелившись на Рейн и Ла-Манш, европейцы уповали исключительно на американский ядерный щит, СССР же десятилетиями настаивал именно на ядерном разоружении. Теперь ситуация стала противоположной.

Поэтому в российско-американский стратегический баланс и высокоточные неядерные средства вряд ли внесут что-то принципиально новое, а эффективны в основном против "государств-изгоев". Вот там они действительно могут сделать войну практически бесконтактной и минимизировать собственные и неприятельские потери.

В экспертных кругах обсуждается гипотетическая возможность российско-американского вооруженного конфликта без применения ядерного оружия, если тот будет протекать не на национальных территориях, а на периферии.

Исторический пример такого рода имеется: во время Второй мировой войны противники располагали химическим оружием, но так и не пустили его в ход, понимая, что самим будет хуже.

Однако здесь мы вступаем в область предположений, причем таких, которые и рассматривать не хочется.