"Я просто сижу в четырех стенах". Иван Сафронов ответил на вопросы "Коммерсанта"

Бывший специальный корреспондент "Коммерсанта" и советник главы "Роскосмоса" Иван Сафронов, в июле 2020 года задержанный по делу в госизмене, рассказал, что следствие до сих пор не сообщило ему нюансы предъявленного обвинения.

"В плане получения информации о ходе следствия никаких подвижек ни у меня, ни у адвокатов нет, - сказал Сафронов, отвечая на вопросы, переданные ему "Коммерсантом". - Ведут они себя при общении достаточно корректно, хотя отказали мне в звонках и свиданиях с родными. Достаточно ясно, что они действуют по формуле: "Вижу цель, не вижу препятствий".

Что еще рассказал Сафронов спустя полгода после взятия под стражу - в обзоре Би-би-си.

О ходе следствия

"За полгода никто из следственной группы не дал мне разъяснений по сути предъявленных обвинений, только какие-то общие фразы: в 2017 г. ты передал что-то такое, чего передавать нельзя, но мы тебе это не покажем, потому что не хотим.

С начала следствия были назначены несколько экспертиз, в том числе на предмет секретности сведений, содержащихся в отправленных мною письмах. Судя по той информации, которую следователь довел до суда во время последнего продления срока содержания под стражей, как минимум одна из этих экспертиз была готова в середине октября 2020 года, но, несмотря на все наши просьбы, меня с ней до сих пор не ознакомили. Когда ознакомят - понятия не имею.

Все допросы велись исключительно по моим ходатайствам. По сути, я просто сижу в четырех стенах - и ничего не происходит. Возможно, это такая тактика у следователя. Может, он поймал настоящего шпиона и все силы бросил на него. Мне трудно сказать: из камеры мало что слышно и видно".

Об отношениях с чешским журналистом Мартином Ларишем

"Мы познакомились с ним примерно в 2010 году, когда он работал собкором чешской газеты Lidove noviny в Москве. Он общался со многими журналистами и экспертами, еще читал лекции на журфаке МГУ. У нас были нормальные приятельские отношения двух коллег. Мы обсуждали международные отношения, политику и так далее, как правило за кружкой пива.

В 2012 году наше общение прервалось - его ставку сократили в Москве, сам он вернулся домой. В тот период мы изредка списывались в социальных сетях, в основном поздравляли друг друга с Новым годом и днем рождения. В следующий раз мы встретились только в 2016 году, кажется. Тогда я на выходные ездил в Прагу. Хорошо пообщались, вспоминали то время, когда он работал в Москве.

С тех пор мы стали более регулярно видеться. Эти встречи я не скрывал. Иногда мы путешествовали по Европе в большой компании молодых людей. Были в Хорватии, Испании. В 2018 году снова в Чехии: у Мартина была свадьба, и я был в числе приглашенных. Последний раз мы виделись в Германии - на этот раз я пригласил его на свой день рождения, который отмечал в Берлине всей своей семьей...

В 2017 году он уволился из газеты - надоело работать наемным сотрудником. Вместо этого он решил создать собственный интернет-проект - Информационное агентство анализа и профилактики безопасности. Идея была проста: организация рассылки среди подписчиков дайджеста СМИ и аналитических материалов на платной основе...

Я писал для него не более одного-двух материалов в месяц. Темы базировались на актуальной, публично обсуждавшейся в тот период времени информации. Мартин направлял мне список тех тем, которые он хотел освещать в своем агентстве. Если я мог что-то написать, то писал, если нет - то нет. Это было просто, никакой обязаловки. В будущем мы рассчитывали, что подписки на рассылки будут приносить доход. Я даже консультировался с юристами, как правильно с точки зрения закона оформить доход, полученный гражданином РФ в иностранной валюте.

Скажу сразу: советы не пригодились, на проекте я ничего не заработал. Сами подготавливаемые мной материалы состояли из компиляции сведений из открытых источников".

"Если по долгу службы приходилось общаться с иностранцами, то предостерегать в общем-то не от чего - это работа. Просто надо понимать, что даже такое общение может быть расценено особо ретивыми следователями как государственная измена...

Думал ли я, что мои контакты с иностранцами могут стать основанием для моего уголовного преследования? Нет. Но, видя, как в стране множится число шпионских дел, как и многие другие журналисты, нередко иронизировал на эту тему. Мол, если за SMS о железнодорожном составе с военной техникой женщина в Сочи получила обвинение в госизмене, обернувшееся семилетним приговором, сколько же дадут журналистам, освещающим военную тематику! Дошутился".

О комментариях Путина

"Конечно, странно было услышать про связь моего уголовного дела с работой в "Роскосмосе", поскольку я успел проработать в госкорпорации всего два месяца; а то, что следователь упирает на события 2017 года, только подчеркивает связь моего уголовного дела с моей журналистской деятельностью.

Слова президента о том, что нельзя преследовать человека за использование информации, находящейся в открытом доступе, а также прозвучавшие из его уст слова "чушь полнейшая" и "трагикомедия", меня здорово поддержали.

Я не могу знать, что ему докладывают следователи, но хотелось бы, чтобы глава государства был обеспечен объективной информацией со всех сторон, а не только от следователя, считающего своей задачей не разобраться в происходящем, а посадить меня. Ну и повышение получить, видимо, за активную работу по поимке "шпионов".

О непризнании вины

"У меня есть некоторое наивное, наверное, чувство, которое говорит мне, что ничего противозаконного или плохого я сделать не мог, - это здорово помогает. Поэтому признаваться в том, чего я не делал, совершить фактически самооговор, я не собираюсь: зачем?

Если бы понимал, что сделал что-то плохое, то признался бы сам. А если мне переписку с зарубежным коллегой и подготовку журналистских материалов ставят в вину и называют это государственной изменой, то как я могу с этим согласиться? Никак! Хочется объективности и справедливости, но пока с этим тяжеловато.

Вот я в "Лефортово" уже полгода: на мой взгляд, это издевательство не только надо мной и моей семьей, но и над самой сутью пенитенциарной системы"... Смысл моего содержания в СИЗО один - психологическое давление с целью сломать меня и получить признательные показания, вот и все".

Дело Сафронова

Иван Сафронов - журналист, военный обозреватель, десять лет работал специальным корреспондентом - сначала "Коммерсанта", а затем "Ведомостей" - а в мае 2020 года стал советником главы "Роскосмоса" Дмитрия Рогозина.

7 июля Сафронова задержала ФСБ по подозрению в госизмене, в тот же день его арестовали на два месяца. 13 июля ФСБ предъявила ему обвинение в передаче секретных сведений чешским спецслужбам.

По версии следствия, в 2012 году журналист был завербован чешской разведкой, а в 2017 году (на тот момент специальный корреспондент "Коммерсанта") передал некоему чешскому разведчику - его имя в обвинении не называется - секретные данные о российском военно-техническом сотрудничестве со странами Ближнего Востока и Африки. Других деталей дела следствие не раскрывает ни защите журналиста, ни ему самому.

Сафронов вину не признает, утверждая, что его уголовное преследование связано с журналистской деятельностью. Как военный обозреватель он освещал работу оборонно-промышленного комплекса, космическую промышленность, а также экспорт российского оружия и военно-техническое сотрудничество России с зарубежными партнерами.

12 июля издание "Проект" опубликовало заметку о чешском журналисте Мартине Ларише, с которым дружил Сафронов, и предположило, что именно из-за связи с ним советника "Роскосмоса" могли заподозрить в госизмене.

Лариш в интервью Би-би-си заявил, что отрицает любую причастность к чешской разведке. "Это полный бред. Дезинформационный вброс", - сказал он.