Петр показывает все, что осталось от российской армии в селе: разбитый "жигуль", куча мусора, несколько ящиков от снарядов и собака по кличке Мухтар. В оккупации в селе Врубовка, под Балаклеей, Петр провел шесть месяцев. Говорит, что выходил на улицу редко, было опасно. А раз вышел – попал "на подвал". Отвезли в соседнюю Балаклею, в полицию.
"Сказали: документы. Нет? Поехали до выяснений. Назови двоих-троих человек, которые служат в ВСУ", – вспоминает Петр. Его отпустили через неделю. И таких случаев было много. Неугодных российские военные привозили в местное управление полиции. Причины задержания могли быть самыми разными: мобильные телефоны, фотографирование техники или политические взгляды.
Местные говорят, что в городе активно работала ФСБ. Артема под арестом держали 46 дней. По словам мужчины, российские военные зашли к нему в дом, искали оружие, потом начали смотреть телефон. Там обнаружили фотографию брата Артема в форме, он служит в ВСУ. Это и стало причиной для 46-дневного ареста. Артем говорит, что в полиции его пытали током, допрашивали. Отпустили, потому что ничего не нашли.
"Моя коллега жила в доме рядом с полицией. Она ночью просыпалась от того, что кричали. На допросах кричали: "Я ничего не знаю, я ничего не знаю!" — рассказывает Наталя, директор местной школы. По ее словам, россиян в Балаклее побаивались, но говорили с ними открыто.
— Мы им говорили: "Ребята, чего вы приехали? Вареников поели наших и езжайте домой".
— А они что?
— "Это не от нас зависит".
Балаклея выглядит не очень типичным городом, который пережил боевые действия. Это не Северодонецк, не Лисичанск и даже не Бахмут. Местные рассказывают, что оккупанты отсюда просто убежали.
"Россияне потерпели тут поражение. И вели себя тут так же, как во время освобождения Киевской области. Когда они поняли, что терпят поражение, заявили, что меняют план своей спецоперации. Отступая, российская армия, как и под Киевом, все минировала и подрывала мосты", – заявила заместитель министра обороны Украины Анна Маляр.
Уже теперь в городе находят следы оккупации – захоронения убитых местных жителей. На опознание вызывают родственников. "Это был последний день бегства рашистов из Балаклеи. Мой сын с другом на машине попали под обстрел. Очевидцы говорят, что человек 15-20 вышли из двора дома и автоматами их машину в упор расстреляли", – говорит мать одного из убитых мирных жителей.
Сейчас полиция проводит опрос жителей, чтобы понять, кто пропал без вести, кого надо искать. "Мы фиксируем место захоронения тел, в том числе гражданских людей. При эксгумации мы фиксируем следы пыток. Мы идем дальше и фиксируем все преступления", – заявил глава Харьковской областной военно-гражданской администрации Олег Синегуб.
Именно из-за этого уход российской армии здесь отдельная тема для разговоров. По словам местных, забыть страшные месяцы российской оккупации они не смогут никогда. И шестое сентября, когда ВСУ вошли в город, будут помнить как особенный день, когда "жизнь вернулась".
— Наши пришли шестого числа и зашли к нам во двор. Наши военные.
— Подарили им что-то?
— Арбузов дала. Мешок нарвала, взяла и отнесла им.
"Движения не было. Я ездил на велосипеде, не едет никто. А сейчас украинские номера, украинские. Я в шоке, не верится, честно", – говорит Петр, указывая на дорогу.
