Спустя почти два месяца после окончательного вывода войск из Афганистана в американском обществе не утихают споры о целесообразности, обстоятельствах и последствиях этого шага. Дискуссия, прошедшая 13 октября на площадке Института Центральной Азии и Кавказа при Американском совете внешней политики (The Central Asia-Caucasus Institute at American Foreign Policy Council AFPC) называлась символично: «Центрально-азиатский гамбит Пентагона: Россию снова берут в игру?» (The Pentagon's Central Asian Gambit: Putting Russia Back in the Game?)
Гамбит – самый агрессивный шахматный дебют, когда белые жертвуют пешкой ради приобретения стратегического преимущества в будущем. Разобраться, действительно ли это произошло в Центральной Азии попытались генерал ВВС США в отставке Филип Бридлав (Phil Breedlove), бывший командующий американских сил в Европе и Объединенных вооруженных сил НАТО в Европе (SACEUR), Глен Говард (Glen Howard), президент Фонда Джеймстаун (Jamestown Foundation), эксперт в области военной стратегии России, бывший сотрудник посольства США в Москве и сподвижник одного из самых известных советологов Збигнева Бжезинского. Им оппонировал Фредерик Старр (Stephen Frederick Starr), эксперт по России, один из основателей Института Центральной Азии и Кавказа, а вел дискуссию Сванте Корнелл (Svante Cornell), директор Стокгольмского института политики безопасности и развития (Institute for Security and Development Policy).
Участники дискуссии согласились в том, что уход США из Афганистана, радикальная смена тактики борьбы с терроризмом потребуют новых военных баз взамен закрытых – таких, как некогда существовавшая база в Киргизстане. Новые базы потребуются для поддержки так называемых «операций за горизонтом», и их не так просто создать без координации с Россией.
«Двадцать лет назад, государства Центральной Азии были беднее, слабее, они были хуже институционализированы, а российское влияние было более обширным, чем сейчас. В связи с этим возникает вопрос: зачем США сегодня иметь дело с Россией в Центральной Азии? Не признает ли такой шаг прямо или косвенно российскую сферу влияния, которая, может и не существует вовсе? - ставит вопросы модератор Сванте Корнелл. - Понимают ли американские политики, как это интерпретируется в центрально-азиатском регионе и за его пределами? Видят ли они, что это подрывает 30-летние усилия по укреплению и поддержке суверенитета государств Центральной Азии, готовность которых работать с США напрямую связана с их уровнем независимости от России и Китая? Более широкий вопрос заключается в том, существует ли вообще какая-либо новая стратегия», - заостряет вопрос Корнелл.
Эти озабоченности полностью разделяет генерал Филип Бридлав. «Меня очень беспокоит - и я много об этом говорил в трех администрациях подряд – определенное отступление руководства США и Запада. Второй срок президента Обамы был сосредоточен на прекращении войн, и мы видели, что произошло, когда мы отозвали командование из восточного Средиземноморья. Президент Трамп сосредоточился на лозунге «Америка в первую очередь», его риторика была тревожной: шла речь об уходе из Европы, хотя мы фактически наращивали наши силы там. И теперь мы видим действия новой администрации при уходе из Афганистана: некоторые наши обещания нарушены - мы все знаем реакцию союзников... Встает вопрос: какова теперь наша политика? Какова стратегия? Мы ставим себя в положение, когда нам нужно просить Россию о базировании и возможности работать оттуда, мы оказываемся в подчиненной ситуации, а не там, куда нас сознательно привела наши собственная политика и стратегия».
«Подход России за последние несколько лет состоит в том, - объясняет генерал Бридлав, - чтобы просто сесть с нами за стол переговоров. Добиться, чтобы их рассматривали как центрального участника любого обсуждения. Думаю, что Россия будет в известном смысле просто наслаждаться тем фактом, что США нуждается в их базах для того, чтобы выполнить ту самую «работу за горизонтом», которая была обещана американскому народу новой администрацией. Россия просто воспользуется этим в своих интересах».
Глен Говард еще больше конкретизирует: «Мы можем оказаться втянутыми в российские махинации в Афганистане, цель которых - попытаться сыграть там роль спойлера в то время, когда Россия явно является там лишней. Русские просто пытаются иметь хоть какое-то присутствие. Кооперация с США им также нужна и для того, чтобы противостоять Китаю - независимо от того, говорят они об этом или нет. Россия также хотела бы оппонировать Пакистану... Так неужели США действительно должны косвенно участвовать во всем этом?»
Говард продолжает: «Похоже, администрация президента Байдена пытается обеспечить себя российскими базами в рамках привлечения России к сотрудничеству по более широким вопросам. Так что идея с базами не только в том, чтобы получить сам доступ. Часть аппарата Белого дома и Совета национальной безопасности, пытается продвигать идею сближения с Россией, поиска областей для сотрудничества, в то время как другие члены команды Байдена, похоже, не очень довольны таким подходом. Думаю, нельзя просто опустить руки и сказать: да, мы теперь работаем вместе с русскими. Мы что - собираемся на вторую Ялтинскую конференцию? Признание «сфер влияния» в Центральной Азии поставит такой же вопрос в странах Балтии и в Украине. И тогда неужели мы должны договориться о совместном использовании с Россией военной базы в Севастополе, проигнорировав суверенитет Украины?»
Глен Говард выступает за активизацию прямых контактов США с государствами Центральной Азии: «Конечно, нужно вернуться в Манас, в Таджикистан, потому что невозможно сидя в гольф-клубе в Дохе, на авиабазе США в Катаре, летать на дронах туда и обратно и как бы охватывать весь регион. Все же не Россия контролируют авиабазу Ханабад в Узбекистане. Правительство Узбекистана делает это... В 2001 году после терактов 11 сентября мы пришли в Центральную Азию и не спрашивали разрешения у русских. Мы имели дело непосредственно с местными государствами в рамках их суверенитета. Затем мы почему-то дистанцировались и забыли, что у этих государств есть свои собственные интересы, которые имеют для нас значение».
Принципиально иное видение предложил Фредерик Старр. По его мнению, странам Центральной Азии всегда не хватало собственной межгосударственной организации, которая отстаивала бы их интересы и поддерживала сотрудничество. Ее отсутствие приводило к своего рода раздробленности и облегчало доступ постороннему влиянию – например, российскому – на основе принципа: разделяй и властвуй. «Конечно, можно продолжать проводить свою политику в отношении этих стран через их голову, что, увы, и происходит, но это-то и приводит к прискорбным результатам».
По мнению Старра, одной из ключевых экономико-политических проблем региона является развитие транспортного коридора на юг, через Иран: у большинства стран региона нет выходы к морским портам. Этому была посвящена конференция, прошедшая недавно в Ташкенте. Другая, состоявшаяся в июле – была посвящена политическим вопросам и на ней присутствовали 22 министра иностранных дел, включая российского и китайского. «К сожалению, госсекретарь Блинкен не смог найти возможности принять участие, что было настоящей ошибкой. После ухода Америки из Афганистана страны Центральной Азии совершенно ясно дали понять, в чем их интерес: он предполагает открытие основных коридоров на юге, - через Иран. Министр иностранных дел Узбекистана был первым министром иностранных дел, прилетевшим в Кабул. Среди прочего обсуждалось строительство железной дороги на юг через Афганистан. Идет новая интеграция на основе общих региональных интересов, но поддерживают ли ее США..?»
«Наша новая стратегия должна быть не только политической и военной, но и экономической», - делает вывод Фредерик Старр, полагая, что в этом случае возможна реальная общность интересов США и государств центрально-азиатского региона. «Давайте вспомним, как в 2001 году, после 11 сентября, Путин лично позвонил по телефону и сказал каждому президенту в регионе не сотрудничать с США, если только они не согласуют все в Москве. (Три президента лично подтвердили мне это и еще двое косвенно.) Тем не менее США обратились непосредственно к самим суверенным государствам, как верно сказал Глен, и те проигнорировали угрозы Путина: жители Центральной Азии были рады сотрудничать и координировать свои действия с нами. Так и теперь: если мы не продемонстрируем, что понимаем и поддерживаем экономические интересы стран региона, то мы просто своими руками преподнесем Кремлю в подарок сладкий военный пирожок».
