20 мая в Уфе полиция задержала 30-летнюю жительницу города, хореографа Ильмиру Рахматуллину, вышедшую на одиночный антивоенный пикет в парке Гафури. В руках Рахматуллина держала плакат со словами: "В чем сила? Сила в правде", окрашенными в синий и желтый цвета. Трехчасовое пребывание в полиции превратилось для активистки, по ее словам, в сплошную цепь издевательств и запугиваний, закончившуюся вызовом к ней "Скорой помощи".
— Я простояла в пикете около 40 минут, затем меня увидел сотрудник ДПС, — рассказала "Idel.Реалии" Ильмира Рахматуллина. — Он подошел и спросил, санкционированная ли у меня акция. Я сказала, что у меня одиночный пикет, в соответствии с 31-й статьей Конституции РФ. Он вызвал своих коллег, прибежали сразу шестеро. Отвели меня в "стакан", приговария по пути: "Всё, вы попали в уголовное дело", и добавляя: "В нынешних реалиях эта [31-я] статья Конституции уже не действует".
В "стакане" Рахматуллину, по ее словам, заставили написать объяснение, при этом в начало бланка почему-то вписали не ее имя и фамилию, а имя и фамилию ее умершей матери.
— Я спросила: "Зачем вы так делаете? Вы же только что "пробили" меня, всех моих родителей, знаете, что мама умерла. Зачем так издеваетесь?!" А они — они начали смеяться: "Ах умерла, хи-хи, ха-ха..."! — поделилась активистка.
Как рассказала далее активистка, по пути в отдел полиции №6 по Уфе, патрульные постоянно говорили ей: "Всё, девочка, ты допрыгалась!", спрашивали, сколько ей "платят за выход на пикет" и утверждали, что она больше "не выйдет на свободу". Один патрульный спросил, есть у Рахаматуллиной в семье мужчины призывного возраста, военные, и, узнав, что нет, безапелляционно заявил, что у нее "тогда нет причин выходить на пикеты против войны".
В отделе полиции, по словам активистки, давление на нее и издевательства продолжились.
— В отделе со мной стали разговаривать куда грубее. Сплошной мат-перемат. Один сотрудник сразу заявил: "Тебе конец! Видишь клетку? — это теперь твое место". Сказал далее, что сейчас будут брать у меня отпечатки пальцев и поставят на учет. Когда я спросила, на каком основании, они [полицейские] заорали: "Ты еще спрашиваешь, какие основания?! Сейчас поедем к тебе на квартиру, живо найдем основания!" Я сказала, что давать отпечатки пальцев не буду и потребовала телефон, чтобы позвонить адвокату. Они мне тогда заявили, что будто бы в течение четырех часов я не имею права ни на какого адвоката, и чтобы я "сидела и не вякала", — отметила Рахматуллина.
В дальнейшем, как призналась Рахматуллина, ей устроили в отделе настоящую "прессовку," в которой участвовали многие сотрудники.
— Меня постоянно, по очереди все запугивали, не оставляли в покое ни на минуту.. ни в кабинет, ни в коридоре. Отвели на четвертый этаж к оперуполномоченным, стали там давить на психику, орать: "На кого работаешь? На Америку работаешь?!" Затем пришел какой-то мужик, сказал что он из министерства [внутренних дел по РБ] и начал, как профессиональный психолог, обо всем меня выспрашивать, наблюдая при этом за моей реакцией. Интересовался моими настроениями, мыслями, спрашивал, в каких организациях я состою. Говорил, что у нас с ним, мол, общие интересы. Узнав, что я — практикующая мусульманка, заявил, что он, мол, тоже мусульманин. Уговаривал меня "подружиться" с ним, обещал, что "может мне помочь"; словом, всяким образом пытался втереться в доверие. Но и угрожал тоже — говорил, что я "одна", что мне никто не поможет, и что меня теперь "в покое [органы] не оставят". Довел меня буквально до слез...
Под конец от активистки снова потребовали написать объяснение, заявив ей, что "в нынешних реалиях" не действует и статья 51 Конституциии, позволяющая не сивдетельствовать против себя. В конечном счете, Рахматуллина написала, что выход на пикет — это был ее "крик души о том, что России сейчас нужна правда, а она [страна] сейчас живет во лжи".
— Меня всё продолжали запугивать, угрожать карцером, и добились того, что мне стало очень плохо. Заколотилось сердце, меня всю затрясло, стало темнеть в глазах. Занемела сначала рука, затем стали неметь ноги. Тут они уже забеспокоились и по моей просьбе вызвали "Скорую помощь". Вообще, довели меня до такого состояния, что я не могла ходить, и в больницу меня приезли на коляске.
В больнице № 21 врачи констатировали у Рахматуллиной, по ее словам, "паническую атаку" и "нервный срыв" (копия справки имеется в редакции — "Idel.Реалии"), прописав сответствующие лекарства и рекомендовав срочно посетить невролога.
Полицейские, как сказала активистка, выглядели, при этом, "какими-то растерянными, испуганными" и отпустили ее домой, сказав, что они еще "подумают, простить ее или нет". Никаких документов о задержании Рахматуллиной не дали. Протокол, по ее словам, на нее не составляли.
— У меня до сих пор болит челюсть, я не могу есть твердую пищу. Вообще, в жизни у меня такого не было. И я не хочу этого так оставлять — вот эти насмешки над моей покойной матерью, эти грубые запугивания и отношение ко мне в полиции. Я проконсультируюсь с юристами, как можно обжаловать все эти издевательства, — сказала Ильмира Рахматуллина.
"Idel.Реалии" направили запрос в министерство внутренних дел по Башкортостану об обстоятельствах задержания активистки и содержания ее в отделе полиции № 6 по Уфе. Ко времени публикации данной заметки ответа не поступало.
Подписывайтесь на наш канал в Telegram. Что делать, если у вас заблокирован сайт "Idel.Реалии", читайте здесь.
