Эпиграф: «…И он принялся объяснять, что когда настоящий художник создаёт персонаж, беря за основу живого человека, то любая попытка переписать этот персонаж в целях его маскировки равносильна умерщвлению здравствующего прототипа, - это, знаешь, как протыкаешь булавкой глиняную куколку, и девушка по соседству валится замертво. Если композиция художественна, если в ней не одна вода, но присутствует и вино, тогда она неуязвима в одном отношении и страшно хрупка в другом. Хрупка, потому что когда пугливый редактор заставляет художника заменить "щуплый" на "пухлый" или "брюнет" на "блондин", он уродует и образ, и нишу, в которой тот установлен, и целую церковь вокруг; - а неуязвима по той причине, что как бы сильно изображение не менялось, прототип будет всё равно узнаваем по очертаниям дырки, оставшейся в ткани рассказа. И помимо всего, этим бездельникам, в описании которых его обвиняют, слишком на всё наплевать, чтобы они стали негодовать и кричать о своём присутствии в книге. На самом деле каждый из них скорее станет с наслаждением вслушиваться в пересуды по литературным салонам, делая, как говорят французы, знающее лицо.»
/Владимир Владимирович Набоков. «Прозрачные вещи»/

Миру большинства дневных бабочек присущи особого свойства цветовые композиции. Причём такие, которые вряд ли способствуют защитным свойствам (мимикрии) в пределах ареала их распространения. Факт этот до сих пор удивляет своей очевидностью. Природа, на всех этапах эволюции, неустанно экспериментирует с первоначальным замыслом композиции. И делает это до того великолепно, что стоит только подвергнуть анализу одну малую частность, как вслед за нею выстраиваются в очередь следующие. Вряд ли стоит вдаваться в рассуждения о «почему?» и «как?» Доверим дело внимательному взгляду, коль случилось прикоснуться не только к воде, но и к присутствующему в этой воде вину…)

Да не смутит эпиграф. На Урале я впервые встретился с этой бабочкой во время сплава по замечательной реке Тагил 28 июня 2012 года. Она из семейства Parnassius (Парусники).

Тип: Членистоногие
Класс: Насекомые
Отряд: Чешуекрылые
Семейство: Парусники
Род: Парнассиусы
Вид: Аполлон

На территории России известно около десяти родов, в каждом из которых существует богатое число видов и подвидов. Лет двадцать назад наивно полагал, что бабочки Аполлоны все на одно лицо. Однако, каково было изумление, когда углубился в тему более подробно уже будучи художником...

«Одна из наиболее распространённых бабочек […] как в Скандинавии, так и на Сицилии с большим палеарктическим ареалом от испанских гор, Португалии и Франции до равнин и гор северной и центральной Азии, от севера Норвегии до Сицилии и Армении. Она не встречается в Англии или северной Африке и не долетает до побережий Тихого Океана (как это делает phoebus, другой вид рода Parnassius, который, однако, встречается в Даре). Были описаны сотни «подвидов», большая часть из которых не имеет таксономического или биологического обоснования». /Владимир Владимирович Набоков. "Бабочки Европы"/

А вот как он скромно описывает столкновение своего персонажа Хью с бабочкой Аполлоном в рассказе «Прозрачные вещи»:

«Он всё шёл. Казалось, немного разведрилось, но скоро туча опять ладошкой прикрыла солнце. Тропка вышла на пастбище. Он заметил большую белую бабочку, распяленную на камне. Её бумажные крылья в чёрных кляксах и тускло-малиновых пятнах, в обрамлении прозрачных полей, на вид неприятно измятых, чуть подрагивали на безрадостном ветру. Хью не любил насекомых, а это выглядело особенно неизящно. И всё же непривычно доброе настроение помешало ему поддаться порыву и раздавить её слепым сапогом. С неопределённой мыслью, что бедняжка, может быть, устала, проголодалась и обрадуется, если её перенести на ближайшую коростянку, всю в розоватых цветочках, он склонился над бабочкой, но та, шумно всшелестев, увернулась от его носового платка, и неряшливыми шлепками крыльев одолев тяготение, мощно махнула в сторону».

На берегах реки Тагил, в урочище Новожилово, у скалы с Новожиловскими писаницами, мне встретилась бабочка с интересным названием Parnassius apollo democratus. Открыл и описал её в 1906 году некто по фамилии Куликовский. А вот более подробных сведений об этом человеке история, к сожалению, не сохранила. Это также примечательное обстоятельство… Бабочка, скромно повествующая о человеке, затерявшемся в истории… Пожалуй, это обстоятельство наглядно повествует о том, насколько всё тесно переплетено в, казалось бы, таких простых для поверхностного взгляда столкновениях.

И, в качестве негромкого P.S., из того же набоковского рассказа «Прозрачные вещи»:

«Когда мы сосредотачиваем внимание на материальном объекте, как бы ни был он расположен, самый акт сосредоточения способен помимо нашей воли окунуть нас в его историю. Новичкам следует научиться скользить над материей, если они желают, чтобы материя оставалась во всякое время точно такой, какой была. Прозрачные вещи, сквозь которые светится прошлое!

Особенно трудно удерживать в фокусе поверхность вещей - рукодельных или природных, - по сути своей недвижных, но изрядно помыканных ветреной жизнью (вам приходит на ум, и правильно делает, камень на косогоре, над которым за неисчислимые годы, просновало многое множество разных зверюшек): новички, весело напевая, валятся сквозь поверхность и глядишь, уже с детской отрешённостью смакуют кто историю этого камня, а кто вон той вересковой пустоши. Поясняю. Тонкий защитный слой промежуточной реальности раскинут поверх искусственной и естественной материи, и если вам угодно остаться в настоящем, при настоящем, на настоящем, - то уж постарайтесь не прорывать этой напряженной плевы. Иначе неопытный чародей может вдруг обнаружить, что он уже не ступает больше по водам, а стойком утопает в окружении удивлённо глазеющих рыб. Подробности следом.»

1.


2.


3.


4.


5.