В России планируют начать массовый набор в войска для усиления группировки, воюющей с Украиной, и возможного окружения Харькова. Об этом "Вёрстке" рассказали четыре источника, близкие к администрации президента и Минобороны. 3 апреля Владимир Зеленский заявил, что российские власти якобы планируют объявить мобилизацию 300 тыс. человек. По его словам, это может произойти 1 июня 2024 года. Если эти прогнозы сбудутся, Россию ждет и очередная волна эмиграции. Одним из главных направлений, как и в первую волну, наверняка станет Армения. Последнее время из этой страны приходят новости о том, что бежавшим из России здесь может быть небезопасно. Редакция Сибирь.Реалии разбиралась, как сегодня живется российским эмигрантам в Армении.
9 апреля стало известно о том, что в Армении сотрудники российской военной полиции задержали гражданина РФ Анатолия Щетинина, которого в России разыскивают якобы за отказ от военной службы.
Об этом Сибирь.Реалии сообщил председатель Ванадзорского офиса Хельсинкской гражданской ассамблеи Артур Сакунц.
– Мне вчера около 13:00 сообщил об этом один из релокантов, который ранее проживал в коливинге с Анатолием, – рассказывает Артур. По его сведениям, Щетинин находится на территории российской воинской части в Гюмри.
"Его везут на прохождение военно-врачебной комиссии. Сейчас его делом занимается российский следователь, который обещает ему, что по возвращении в Россию он будет помещён в психиатрическую больницу на пару недель и выпущен. Он охотно верит следователю и отказывается от публичной огласки здесь в Армении. Я прошу Вас о помощи и огласке", – процитировал Артур Сакунц письмо соседа Щетинина по коливингу в беседе с Сибирь.Реалии.
Позже эту информацию подтвердил второй релокант, связавшийся с армянскими правозащитниками в телеграме. Он передал им контакты подруги Анатолия, которой также известно, что Щетинин оказался в руках российских силовиков. Девушка была очень напугана и больше на связь с правозащитниками не вышла.
По одной из версий, Анатолий Щетинин сам решил сдаться российским властям. Его знакомый, представившийся Владимиром, рассказал Сибирь.Реалии, что Щетинин – контрактник, самовольно оставивший часть и нашедший убежище в Армении, – уже несколько месяцев хотел вернуться на фронт.
– Как и многие релоканты, он оказался в трудном положении. Тяжело с жильём, с работой. Наделал долгов. Накопилось. И он периодически говорил: "Поеду в Россию. Поеду воевать". Знакомые уговаривали его этого не делать, но он не передумал. Дезертировав, он оставался на связи с командиром своего батальона. Тот ему писал: "Мы всё решим. Если вернёшься, не будет никакой ответственности". У Анатолия не было денег на билет в Россию. Он ходил в Российское консульство в Ереване и просил бесплатно отправить его в Россию. Там ему отказали. Тогда он поехал в Российское консульство в Гюмри. Вероятно, и там отказали и, насколько понимаю, после этого он сам пришёл на российскую военную базу в Гюмри и сказал: "Я такой-то, заберите меня". Насколько мне известно, уже после задержания Анатолий оставался на связи со знакомыми и просил их никому ничего не говорить, – рассказал Владимир. Он говорит, что согласился общаться с журналистами, потому что ему не нравится, что во многих СМИ распространяется недостоверная, по мнению Владимира, информация о кейсе Щетинина, которая формируют представление об Армении как о небезопасной стране.
Артуру Сакунцу известна эта версия. Но даже если она соответствует действительности и Щетинин объявлен в России в розыск, по законам Армении Анатолия сначала должны были передать армянским правоохранительным органам, и уже потом решался бы вопрос о передаче его российской стороне. Иными словами, даже в случае, если Щетинин сдался сам, российские силовики сейчас действуют не в рамках правового поля, уверен Сакунц.
"Горький, но исключительный случай"
Незадолго до истории с Щетининым в сети уже появлялась информация о россиянах, которые сталкиваются в Армении с "вниманием" российских силовиков.
На прошлой неделе появились сообщения о том, что в Ванадзорский офис Хельсинкской гражданской ассамблеи обратились живущие в Ереване и Гюмри россияне и сообщили, что уже больше двух недель под окнами своих домов периодически видят машины с армянскими номерами, в которых сидят люди в российской форме и, вероятно, ведут наблюдение. Отвечая на вопросы Сибирь.Реалии, председатель Ванадзорского офиса Артур Сакунц уточнил, что подозрительные люди опрашивали и соседей эмигрантов. В распоряжении армянских правозащитников есть фотография одного из автомобилей. Установлены марка и номер. Скакунц выяснил, что номер незарегистрированный.
Председатель Ванадзорского офиса объяснил, что эмигранты, за которыми предположительно следят и среди которых есть и уклонисты, и политические активисты, пока не готовы написать заявление в правоохранительные органы Армении.
– Люди убежали от российского кошмара и не доверяют представителям правоохранительных органов, даже армянских, – говорит Артур. – Я могу понять их психологическое состояние, но, думаю, не надо бояться. После 24 февраля 2022 года ни одного российского эмигранта, преследуемого по политическим мотивам, в том числе и отказников, не экстрадировали из Армении в Россию.
Такие сигналы от релокантов мы получаем впервые. Политика, направленная на сближении с европейскими странами и с США, которую сейчас ведёт Армения, раздражает правительство Путина. Думаю, российские спецслужбы преследуют эмигрировавших из России отказников и активистов, чтобы сформировать ощущение, что в Армении небезопасно. Эмигранты, находящиеся на территории Армении, должны активнее реагировать. Обо всех подозрительных активностях представителей правоохранительных органов России на территории Армении необходимо сообщать в правоохранительные органы Армении и правозащитникам. Незаконные действия российских органов нужно предотвращать и пресекать. Чем сильнее боишься, тем наглее агрессоры, – говорит Артур Сакунц.
Он надеется, что преследуемые эмигранты дадут свидетельские показания, на основании которых можно будет направить заявления в Генпрокуратуру и Службу национальной безопасности Армении, которые начнут расследование.
В декабре прошлого года российские силовики не экстрадировали, а похитили с территории ереванского аэропорта россиянина Дмитрия Сетракова, против которого в России было возбуждено уголовное дело за самовольное оставление части в период мобилизации.
– Я надеялся, что кейс Сетракова был горьким исключением. Но получается, что произошёл уже второй случай, когда человека фактически похищают (речь о Щетинине. – СР). Российская сторона, поняв, что правоохранительные органы Армении отказываются экстрадировать в Россию эмигрировавших, идет на шаги, которые нарушают законы и Конституцию Армении. Напомню, что о кейсе Сетракова премьер-министр Армении высказался только через два месяца. Он сказал, что очень этим обеспокоен. Но, извините, это только слова. Нам нужно не беспокойство, а действия со стороны властей. Армении нужны правовые механизмы, которые предотвращали бы незаконные действия российских властей, – сказал Артур Сакунц Сибирь.Реалии.
Армянские правозащитники сейчас выясняют, был ли Сетраков отправлен в Россию с согласия местных властей.
– Сетраков находится в заключении в России, и этого мы изменить не можем. Но необходимо сделать всё возможное, чтобы подобное не повторилось. Мы отправили в Европейский суд заявление: из-за бездействия армянских властей человека похитили с территории Армении. Кроме того, мы требуем возбуждения уголовного дела против официальных лиц Армении, которые должны были добиваться освобождения Сетракова. Два месяца после наших заявлений никакой реакции со стороны армянских госорганов не было, но потом премьер-министр Армении заявил, что похищение Сетракова – это очень беспокоящий факт. Мне кажется, наша деятельность повлияла на решение убрать российских пограничников с территории международного аэропорта Звартноц в Ереване (где был схвачен Сетраков. – СР). Это должно произойти в августе, – говорит Артур Сакунц.
17 марта в тг-канале My Batumi появилась информация о том, что за последние два месяца при попытке выехать из Грузии в Армению арестованы четыре гражданина Беларуси и одна гражданка России. Фамилии задержанных и даты задержаний правозащитница, опубликовавшая эту новость, не назвала.
Артур Сакунц сообщил Сибирь.Реалии, что информации о задержании гражданки России в возглавляемую им организацию не поступало. Юристы Ванадзорского офиса Хельсинкской гражданской ассамблеи в настоящее время защищают двух граждан Беларуси, задержанных при пересечении армянской границы. Власти Беларуси требуют их экстрадиции. Правозащитники уверены, что этого не случится.
"Переживали, что опоздаю на войну"
Большинство эмигрировавших в Армению россиян не находятся в России под уголовным преследованием, не опасаются слежки или похищения. Но это не значит, что их жизнь безоблачна.
Виктор (имя по его просьбе изменено) прилетел в Ереван в январе прошлого года. До этого работал резчиком на заводе в малом городе в Хакасии.
– 24 февраля 2022 года у меня был выходной. Я был в полном непонимании. Сидел, думскролил, много думал о том, что произошло. Я и моя семья не знали, что делать. Просто продолжали жить, заботиться друг о друге.
Я против любой войны и убийств, кем бы они ни совершались. Я считаю, что Российская Федерация в данном случае ведёт преступную, ужасную и, самое главное, никому не нужную бойню. Это даже войной не назовёшь – у войны хотя бы цели бывают. Российских солдат я не считаю оккупантами – это простодушные обманутые люди. Оккупанты – это те, кто всё это начал и продолжает, – говорит Виктор.
В сентябре 2022 года его пригласили в отдел кадров, не объясняя зачем. По неофициальным каналам передали, что пришла повестка. Виктор не стал её получать и уволился. Из квартиры, где прописан, переехал в другую, из которой месяц вообще не выходил.
– Чтобы не обнаружили, свет и телевизор не включал, спал на полу. К маме приходили в это время взволнованные женщины, чтобы напомнить, что меня ждёт повестка. Очень переживали, что опоздаю на войну, – вспоминает Виктор.
Надо было на что-то жить. Устроился в своём городе таксистом. В январе 2023-го, когда охота на уклонистов уже закончилась, улетел в Ереван.
– Эмигрировал, потому что не чувствовал себя в безопасности в собственной стране, довольно часто оглядывался, боялся лишний раз из дома выйти, не мог официально устроиться на работу, так как в случае второй волны мобилизации мне бы пришлось увольняться и бежать. Возможно, мои опасения избыточны, но опыт жизни в России показывает, что лучше перестраховаться. Перефразируя название известного фильма, выживут только параноики, – объясняет Виктор.
В Ереване он надеялся работать на заводе по своей специальности – была предварительная договорённость. Но работодатель обманул. В итоге Виктор устроился в Ереване таксистом и три месяца крутил баранку.
На еду и жильё хватало, но работа отнимала всё время. Затем он окончил двухнедельные курсы и устроился диспетчером-логистом в компанию, занимающуюся перевозкой грузов.
– Эта работа сложнее, я по-прежнему практически живу на работе. Но устаю не так сильно, как в такси, – объясняет Виктор.
Из проблем, с которыми не ожидал столкнуться, Виктор называет долгий срок ожидания загранпаспорта в Армении. Свой он ждет уже восемь месяцев, летом надеется получить. Из Армении уезжать пока не планирует, но хочет быть готов к любым поворотам судьбы.
До эмиграции он переезжал лишь однажды – из одной квартиры в другую. Адаптироваться в Ереване после маленького сибирского города оказалось непросто.
– Я тяжёл на подъём, и, если бы не война и мобилизация, никогда бы не эмигрировал. Примерно 20 тыс. рублей отдаю за комнату в трехкомнатной квартире. Это очень дёшево, учитывая, что квартира в центре. На заводе в моём родном городе зарплаты были хорошие. Я, обычный рабочий, зарабатывал 70–80 тыс. Сейчас в Ереване в переводе на рубли получаю около 60 тыс. На еду трачу больше, чем дома. Обидно, но исходим из того, что имеем. По России скучаю. Все друзья остались там. Не знаю, вернусь ли. Не знаю, что будет через год, через месяц. Сейчас моя стратегия – жить одним днём, ничего не планировать, – говорит Виктор.
В родном городе Виктора гражданское общество просто отсутствовало. В Ереване он получил новый опыт. В качестве волонтёра формировал экипажи, которые выезжали на помощь беженцам из Арцаха.
– Я помогал, например, найти русскоязычным волонтёрам человека, который знает и армянский, и русский и может с ними поехать. Среди членов экипажей были врачи, ехавшие, чтобы оказать медпомощь. Кто-то отправлялся в Арцах, чтобы посидеть с детьми, кто-то – чтобы просто помочь живой силой или вывезти на машинах тех беженцев, которые эвакуировались из Арцаха пешком. Много самых разных добрых людей, готовых оказать любую помощь, – объясняет Виктор.
В марте впервые в жизни принял участие в политической акции – "Полдень против Путина". Отстоял 8 часов в очереди в российское консульство, где проходило голосование, и уже поздно вечером попал на избирательный участок.
– Очевидно, что такие очереди в разных странах выстраивались не для того, чтобы проголосовать за Путина. Наши голоса вряд ли на что-то повлияют, но мы показали всему миру, что есть россияне, которые против войны. В ереванской очереди обсуждали, кто где устроился. Гадали, есть ли в этой километровой очереди хоть один, кто пришёл проголосовать за Путина. Устраивали кружки по интересам, пикники. Волонтёры раздавали еду и воду, собирали донаты для беженцев. Всё это больше напоминало встречу релокантов, чем выборы, – говорит Виктор.
До полномасштабного вторжения России в Украину Игорь (так он попросил его называть) был студентом музыкального колледжа в Новосибирске. Сегодня он крупье в армянском онлайн-казино.
Как и Виктор, служил в российской армии – в середине 2010-х в Екатеринбурге, в роте почётного караула. Стрелял только в воздух на похоронах генералов, но в военном билете написано, что он мотострелок.
Когда объявили частичную мобилизацию, повестки дожидаться не стал и в сентябре 2022 года попытался выехать в Казахстан. С собой взял рюкзак с вещами и бас-гитару.
– Человек, который меня задержал на КПП, говорит: "О! Вещи взял, гитару взял. Сейчас поедешь на войну, будешь там песни петь!" Меня не пустили, потому что я был в списках тех, кто попадал под мобилизацию в первую очередь. На КПП взяли подписку о том, что я предупреждён, что мне запрещено пересекать границу России. Записали IMEI смартфона, чтобы отслеживать мои перемещения, – вспоминает Игорь.
Пришлось вернуться в Новосибирск. Однако через пару месяцев Игорь занял денег и улетел в Армению.
– К этому моменту списки, о которых я упоминал, уже удалили. Но всё равно перед паспортным контролем в новосибирском аэропорту весь в поту был от страха. Паспорт, который держал в руке, от пота промок, – рассказывает Игорь.
В Ереване работал в службе доставки, на автомойке. Однако без транспорта курьер много не заработает, поэтому вместе с другом – таким же эмигрантом-уклонистом – они купили велосипед, который у них угнали. Потом работал на автомойке, но зимой спрос на ее услуги был низким, поэтому платили в разы меньше, чем обещали. Наконец, ему удалось найти относительно стабильную работу – игрок в теннис в Лототроне.
– Каждое касание шарика о стол генерирует случайное число. Игроки ставят на какое-то число, пытаются угадать. Это абсолютный рандом, – рассказывает Игорь.
Платили по эмигрантским меркам неплохо, но работать пришлось в соседнем с Ереваном городе. Много денег уходит на такси – Игорь работал в ночь, когда автобусы уже не ходили. Через какое-то время он нашёл место крупье в онлайн-казино. Тоже не в самом Ереване, но на смены возят на корпоративных автобусах. Это казино – комната, заставленная столами, за каждым из которых онлайн играют в блэк-джек или на рулетке. Крупье находятся за столами, а игроки – перед экранами своих гаджетов. Игорь говорит, что нынешняя работа тяжелее, чем можно предположить. За ошибки – например, если крупье раздаёт карты на большее количество игроков – штрафуют.
Из-за неудач с работой в первые месяцы эмиграции у Игоря накопился долг – 150 тыс. рублей. Он берёт дополнительные смены, чтобы расплатиться, почти не появляется в комнате, которую снимает.
Когда летел в Ереван, планировал, что, как и в Новосибирске, сможет зарабатывать музыкой. Но не сложилось. Саксофонист – ровесник, тоже прилетевший в Ереван из Новосибирска, который играл вместе с Игорем, – впал в депрессию и вернулся в Россию. Игорь говорит, что пока играет недостаточно хорошо и не выдерживает конкуренцию со столичными российскими музыкантами, эмигрировавшими в Армению. Бас-гитару пришлось продать в период безденежья. Игорь иногда играет в Ереване на джемах. Признаётся, что из-за отсутствия практики стирает пальцы. Мечты о карьере музыканта и продолжении образования не оставляет. Надеется купить новый бас, как только рассчитается с долгами.
– Компаний, подобных той, где я сейчас работаю, здесь ещё штук пять. В Ереване эмигрант может найти работу. Но условия жёсткие. Очень много вакансий – десяти-двенадцатичасовые смены. Шесть дней рабочих, один выходной. Вообще, это ужас. Только успеваешь в себя прийти, и снова на работу, – рассказывает Игорь. Но мыслей вернуться в Россию у него нет.
– Я подписан в соцсетях на Ивана Дорна и других украинских знаменитостей. Когда началось полномасштабное вторжение России в Украину, они стали писать и выкладывать ролики о том, что происходит. Я с самого начала был против этой войны. Непонятно, зачем это всё. Я пацифист, – объясняет Игорь.
"Комфортно, свободно, безопасно"
– Не планировал долго оставаться в Армении, но очень скоро понял, что всё это может затянуться и до конца десятилетия, – говорит Сергей, который тоже из Новосибирска.
В Ереване у него всё сложилось довольно благополучно. Его основная профессия – психолог. В Армении он продолжил онлайн-консультации клиентов, которые у него были до эмиграции. Позже появились клиенты и в Ереване: Сергей рассказывал о себе на встречах в волонтёрских центрах, сработало сарафанное радио.
Кроме того, он преподаватель музыки и музыкант-мультиинструменталист. Есть опыт уличных концертов. Говорит, что такими выступлениями в любом городе мира заработает на кусок хлеба.
В Армению Сергей улетел 24 сентября 2022 года. Билет купил ещё до объявления мобилизации – по обычной, а не десятикратно взвинченной цене. В 2022-м Сергею было уже 46, он не проходил срочную службу. По закону попадает только в третью волну мобилизации, но не очень верит, что отправлять на войну будут по закону. Кроме того, в России он устал бояться.
– Едешь по Новосибирску в автобусе или в метро, читаешь "Медузу" и думаешь: "Сейчас кто-нибудь увидит, донесёт, и меня повинтят", – вспоминает Сергей.
Об эмиграции он думал ещё в первые недели войны, но не было денег на переезд и необходимо было найти, на кого оформить генеральную доверенность в России. Так совпало, что с делами разобрался как раз накануне мобилизации.
– Три дня – с 21 по 24 сентября – страшно волновался. Когда, вылетая из Новосибирска, проходил погранконтроль, сотрудница задала единственный вопрос: "Билет брали до 21-го?" Я сказал, что да, и хотел показать скрины, чтобы подтвердить. Но она сказала, что не надо. Больше никаких вопросов не было, – вспоминает Сергей.
Сначала он жил в хостеле в центре Еревана, потом вместе с компаньонами – нашёл их в эмигрантских чатах – снял дом в районе, который называется Малатия – Себастия. Казалось, что далеко. Но в десяти минутах ходьбы остановка, откуда до центра идёт куча автобусов.
Его доля платежа в месяц вместе с коммунальными услугами – около 25,5 тыс. рублей. По его словам, в Новосибирске аренда жилья стоит примерно столько же. Был момент, когда заработок снизился, но сейчас он на том же уровне, как и до эмиграции.
В Армении Сергею нравятся дружелюбное отношение, природа, чистая вода, недорогие фрукты и овощи.
– Тут комфортно, свободно, безопасно. Я рад, что могу участвовать в Армении в волонтёрском движении. Одна из моих радостей – "Ковчег" (действующий в разных странах, в том числе и в Армении, проект, помогающий россиянам, покинувшим страну из-за несогласия с политикой Путина. – СР). "Ковчег" – это такое место, где можно побыть среди своих. Хожу туда на выставки, лекции, кинопоказы, "Клуб дебатов". Это помогает осмысливать происходящее, оттачивать навыки для дискуссий с теми, кто поддерживает эту войну и путинский режим или занимает нейтральную позицию. Это вклад в возрождение цивилизованного публичного дискурса в прекрасной России будущего. На митинге в Ереване в день похорон Навального я видел много людей, которым эмоционально было очень тяжело. Вечером после митинга я провёл для желающих практикум – "Эмпатический круг внимания".
А ещё в первые несколько месяцев активно участвовал в работе украинского волонтёрского центра. Для меня это очень важно. Выступал там с моим музыкальным проектом, помогал с обустройством шелтера, закупал продукты, оказывал психологическую помощь, – рассказывает Сергей.
Среди минусов жизни в Ереване Сергей называет не очень благополучную, по его мнению, экологическую ситуацию в городе.
– Мне больно смотреть на улицы и берега реки в Ереване, заваленные мусором, на горящие свалки.
Несколько раз его останавливали и досматривали армянские полицейские, не объясняя причин. Однажды ночью, когда он возвращался с концерта, произошёл неприятный инцидент с местными жителями, которые приняли его то ли за наркодилера, то ли за наркомана, ищущего закладку. Сергей шёл, держал в руках смартфон. Навстречу ему двигались двое мужчин с собакой, которые попытались с ним заговорить. Сергей подумал, что клянчат деньги, и ускорил шаг. Но эти двое его догнали, схватили за рукав. Сергей попытался от них убежать, но безуспешно. К двум преследователям присоединился третий – он подъехал на машине.
– Они меня догнали и спрашивают: "Ты почему побежал?" Объясняю им: "Друзья, я из России. Там в такой ситуации, если не будешь быстро бегать, либо ограбят, либо, если это полиция, тебе что-нибудь подкинут", – рассказывает Сергей.
Эти люди потребовали, чтобы Сергей показал снимки на своём смартфоне. Убедились, что на фотографиях нет закладок, и ушли.
Мы общаемся с Сергеем в ереванском кафе Mama Jan. Несколько раз он там играл, но в тот вечер пришёл как посетитель. Кафе считается релокантским, но его хозяйка Юлия Кислев говорит, что это не совсем так.
– Это не кафе для релокантов. Это международное содружество людей, в которое очень естественно влились российские эмигранты. Армяне могут очень плохо относиться к Путину, к политике России по отношению к Армении, но они никогда не будут переносить это на российских эмигрантов. Может быть, интуитивно чувствуют, что власть и люди – это не одно и то же, – рассуждает Юлия.
"Уезжал не от мобилизации, а от оскорбления"
Впрочем, есть в Ереване и заведение, позиционирующее себя именно как релокантское. Оно так и называется – бар "Релокантъ". Находится в центре города, в пяти минутах ходьбы от станции метро «Зоравар Андраник», в подвале. Вывеску заметишь не сразу.
"Релокантъ" открылся почти два года назад. Как и в кафе Mama Jan, сюда приходят не только выпить и закусить, но и почитать стихи, послушать живую музыку или лекцию на историческую тему. 4 апреля здесь состоялся "Вечер писем политзаключённым", который провела представительница "Зоны солидарности".
– Почему нам вообще пришла идея открыть этот бар? На тот момент по Еревану ходили толпы потерянных россиян, которые не знали, куда податься, с кем поговорить. А на наш вопрос в чатах, где здесь релоканты встречаются, нам ответили наипоганейшим анекдотом: "В обменниках валюты, и при этом друг с другом не здороваются". Мы решили создать место, где россияне могут встретиться, пообщаться, поделиться опытом, что-нибудь придумать. И идея сработала превосходно. Бар был открыт на сущие крохи. Раньше все стены бара были обиты деревянными панелями. Мой супруг просто снял часть этих панелей и молотком и гвоздями сбил наши первые столы, – рассказывает совладелец бара Алексей Королёв.
Алексей приехал в Ереван из Краснодара. В России пик его гражданской активности пришелся на середину 2010-х годов. Он возглавлял Краснодарское отделение "Российской ЛГБТ-сети", которую незадолго до войны объявили иностранным агентом. В 2016-м Алексей баллотировался на выборах в Госдуму от партии "Парнас". В последние перед эмиграцией годы политической и правозащитной деятельностью занимался уже не так активно, но всё равно попал под каток репрессий.
– Я уезжал не от мобилизации, а, во-первых, от оскорбления, нанесённого мне российским обществом в виде административного дела против меня. Во-вторых, от ещё большего оскорбления этим обществом, которое одобрило и поддержало вторжение России в Украину, – объясняет Алексей.
Административку "за пропаганду нетрадиционных сексуальных отношений" против Алексея возбудили в январе 2022 года. Приговор – штраф 25 тыс. рублей – вынесли через два месяца, когда обвиняемый уже эмигрировал.
– Когда мой будущий муж принял моё предложение, я выложил "ВКонтакте" фотографию целующихся мужчин. Из-за этого и возбудили дело. Наш брак, разумеется, не зарегистрирован официально. Это самоощущение, не более, – объяснят Алексей.
Алексей и его супруг, оказавшись в Армении, решили ненадолго съездить в Грузию. Не исключали, что обоснуются там. Но в Грузии Королёва дважды обозвали фашистом только за то, что он россиянин, он решил, что эта страна не для него, и вернулся в Ереван.
До эмиграции Алексей работал врачом в поликлинике. Рассказывает, что в Армении российскому врачу устроиться по специальности несложно. На работу примут по российским документам. Свободно владеть армянским никто не требует, необходимо только немного научиться вести документацию по-армянски. Найти двуязычную медсестру не проблема. Но врачу-эмигранту придётся начинать с нуля.
– В России я доработался до заведующего отделением неотложной помощи. Здесь меня не возьмут заведующим, не предложат премиальные. Предложат только ставку врача-терапевта, а это 200 тыс. драм (примерно 50 тыс. рублей по нынешнему курсу. – СР) в месяц. У меня аренда квартиры столько стоит. А жить мне на что? – рассуждает Алексей Королёв.
На момент открытия бара у совладельцев было 6 тыс. долларов. Алексей говорит, что только в тот период можно было открыться с такой скромной суммой.
– Тогда мы были, по сути, единственным заведением общепита, ориентированным именно на релокантов. Как бы скромно мы ни выглядели, народ к нам всё равно шёл. Сейчас много сильных конкурентов – "Гаргулья", "Эмигрант", "13-22", в какой-то степени рюмочные "Дружба" и "Гадюка", – объясняет он.
"Релокантъ" начал приносить прибыль осенью 2022 года, когда в Армению прибыла вторая, спасающаяся от мобилизации, волна эмигрантов. Это был коммерческий расцвет "Релоканта", который вряд ли повторится. Особенно убыточны летние месяцы, когда потенциальным посетителям приятнее проводить время на улице, чем в подвале. Алексей не собирается ликвидировать бар, но планирует открыть новый бизнес. О найденной им нише на армянском рынке, которая пока свободна, предпочитает не говорить. По его словам, для эмигрантов, планирующих вести малый или средний бизнес в Армении, остаётся только сфера общепита, но и там конкуренция очень серьёзная. Практически все остальные сферы требуют серьёзных денег.
– Из проблем малого бизнеса я бы прежде всего выделил дефицит стартового капитала и трудности с поисками инвесторов. Здесь можно предложить сколь угодно прекрасную бизнес-модель, но, если ты не знаешь инвесторов лично, ты их не найдёшь. Здесь нет той культуры инвестирования, которая начала формироваться в России в последние годы, – считает Королёв.
Представители ЛГБТ-сообщества в России – мишень для репрессий не в меньшей степени, чем антивоенные активисты и дезертиры.
– В Армении с безопасностью всё хорошо, если жёстко не тупить. Кейс Дмитрия Сетракова, которого увезли на российскую базу в Гюмри, откуда его уже было не вытащить, – это единичный случай. Мы не знаем, что будет завтра, но на сегодняшний день из Армении выдачи нет. Могут выдать из Казахстана, но не из Армении. В плане сообщества ЛГБТ. Армения – консервативная, патриархальная страна. Но консерватизм и патриархальность здесь носят другой характер, чем в России. Преступления на почве ненависти к ЛГБТ в Армении редкость. Я и мой супруг не испытываем никакого давления. Нашим поставщикам, бизнес-партнёрам наша сексуальная ориентация безразлична. Возможно, если бы мы работали на стройке, всё было бы по-другому, – говорит Алексей Королёв.
"Живём проданной квартирой"
Василиса Кравченко (имя изменено). несколько месяцев работала в другом релокантском кафе в Ереване, пока оно не обанкротилось. Ей 17, она политическая активистка, которая экстренно и нелегально эвакуировалась из России, чтобы избежать уголовного преследования.
Василиса жила в одном из городов Дальнего Востока. В 2021 году, когда ей было 14 лет, выходила на митинги в поддержку Навального. В 2022-м включилась в антивоенную повестку. В начале войны вместе с единомышленниками провела акцию, в ходе которой они устанавливали в разных районах города кресты с табличками, на которых было написано, что в Мариуполе погибло 5 тыс. человек. Во время установки одного из крестов их задержали силовики. Старшую подругу оштрафовали на 15 тыс. По словам Василисы, с тех пор за ними следили сотрудники ФСБ.
Как рассказала Сибирь.Реалии Ирина Кравченко, мама Василисы, когда началась мобилизация, в чате на восемьдесят человек, где состояла её дочь, провокатор разместил пост с предложением поджигать военкоматы и попросил кого-нибудь скинуть в этот чат рецепт коктейля Молотова. Нашёлся человек, который повёлся на провокацию и разместил скриншот с рецептом. Этого человека задержали и отправили в СИЗО. Он заключил досудебную сделку со следствием и назвал имена возможных участников готовящегося поджога, в том числе имя Василисы и двух её подруг. Родители купили им билеты на самолёт до Еревана, но покупку отследили сотрудники ФСБ. За три часа до вылета они пришли в квартиру Горяченко с обыском. В последний момент Василису предупредила подруга.
– Чтобы отвезти меня в аэропорт, приехали на машине моя подруга и её мама. К ним не пришли с обыском, потому что, оформляя билеты, мы допустили ошибку в фамилии этой подруги. Подруга должна была зайти к нам, но на входе её остановили: "Вы знаете Василису?" И показывают мою фотографию чёрно-белую. Подруга сказала им, что не знает. Села в машину и оттуда мне позвонила: "За тобой пришли. Беги куда-нибудь", – рассказывает Василиса Сибирь.Реалии.
Василиса, разбив окно на цокольном этаже подъезда, сумела убежать. Как раз в это время в квартиру Горяченко пришли с обыском. Ирина отвлекала незваных гостей, чтобы дочь успела скрыться. Неделю она и ещё две девушки прятались в квартире знакомой активистки. Потом их нелегально эвакуировали через две границы, и в ноябре 2022 года они оказались в Ереване. В эвакуации участвовали три организации – "Вывожук", InTransit и "Идите лесом".
– Дело об оправдании терроризма, призывах к террористической деятельности. В России девочкам грозило СИЗО. Дело сейчас закрыли. Мне и подруге Василисы, у которой тоже проходил обыск, вернули конфискованную технику. Адвокат, которая нам помогала, сказала, что дело в любой момент могут возобновить и что нам ни в коем случае нельзя возвращаться в Россию, – говорит Ирина Кравченко.
Первые недели девушки жили в коливингах "Ковчега" и "Этоса" – ещё одной организации, помогающей эмигрантам в Армении. Потом снимали жильё. В феврале 2023 года в Ереван прилетела мама Василисы.
До эмиграции Василиса училась на программиста, но с детства любила готовить и даже задумывалась о том, чтобы стать поваром. В Ереване её взяли поваром в кафе с оплатой 1 тыс. драм в час (около 250 руб. по сегодняшнему курсу. – СР). Кроме того, Василиса и подруги, с которыми она эмигрировала, подрабатывали, расклеивая афиши и раздавая флаеры, в месяц получалось заработать от 15 до 60 тыс. драм. Этого не хватало, так как аренда жилья здесь очень дорогая. Помогали деньгами родители. Ирина – мама Василисы – в Ереване несколько месяцев продолжала дистанционно преподавать в вузе, но в сентябре уволилась. Из Армении перестали открываться внутривузовские ресурсы. Нет даже доступа к ведомостям, чтобы поставить студентам отметки.
– Сейчас мы живём проданной во Владивостоке квартирой. Я оплачиваю аренду квартиры в Ереване, покупаю основные продукты. А девчонки покупают себе то, что им нужно, у меня денег не просят. На рынке образовательных услуг я не востребована. В общепит идти не готова. Мы с коллегами с 2022 года делаем антивоенный проект ученых "Академические мосты". Планируем сделать НКО. Сейчас я занимаюсь именно им. Он пока не приносит дохода, но занимает всё моё время, – объясняет Ирина.
Относительно перспектив для российских эмигрантов в Армении, у которых нет удалённой работы, Ирина настроена весьма пессимистично.
– Армения – приветливая, тёплая страна, но здесь очень низко ценится труд и очень мало рабочих мест. Особенно это стало заметно после Арцаха, откуда выехало много квалифицированных специалистов, в том числе и в сфере образования. Правительство Армении создает дополнительные рабочие места для выехавших оттуда, субсидирует их. Это правильно. Но получается, что рынок труда не просто заполнен, а перенасыщен. Здесь комфортные условия для тех, кто работает дистанционно, для айтишников. А высококвалифицированной работы непосредственно в Армении почти не найти. Самим армянам мало платят, а эмигрантам – ещё меньше. Прошлым летом я встречала российского эмигранта, который ночевал на улице и которому негде было жить. Он нелегально устроился на работу, и работодатель ему не заплатил. Таких случаев достаточно. Эмигрировавшая девушка (у меня нет разрешения назвать её имя) две недели бесплатно отработала в общепите, прежде чем её взяли на работу. В Армении женщина-эмигрантка может устроится только в общепит, а мужчина – на тяжёлые работы.
И очень сильно выросли цены на аренду жилья. То жильё, которое мы снимаем сейчас за 180 тыс. драм, относительно недавно можно было снять за 80 тыс. В Германии можно снять жильё за 300 долларов, а в Армении дешевле чем за 400 вы не найдёте. В Грузии и в Казахстане жильё дешевле. Когда мы приехали в Армению, такой разницы в ценах на жильё по сравнению с другими странами, куда едут эмигранты, ещё не было. В Грузии, как говорят коллеги, преподавателю из России вакансию не найти. В Казахстане у меня больше шансов устроиться на работу, но не рискуем туда переезжать, потому что из Казахстана могут выдать в Россию, – объясняет Ирина.
Ещё одна проблема, с которой столкнулись в Ереване Ирина и Василиса, – назойливое мужское внимание. Ирина рассказывает, что однажды на улице к ней пристал мужчина, шел за ней и даже пытался выломать дверь в её съёмной квартире. Ирину спас арендодатель.
– Не скажу, что все армяне такие, но здесь много мужчин, которые живут по принципам патриархального общества, – считает Ирина.
Одна из подруг Василисы, эмигрировавшая вместе с ней в Армению, поступила здесь в музыкальный колледж, другой одобрили гуманитарную визу в Германию. Такую визу одобрили и Ирине и Василисе.
– Буквально час назад пришло письмо с определением в Кёльн, – уточнила Василиса.
Дарина Маяцкая – эмигрантка и координатор ереванского отделения "Ковчега" – согласна, что в столице Армении очень дорогое жильё, но, по её словам, работу эмигранты находят.
– Армения – туристическая страна. Очень много людей приезжает сюда на отдых, поэтому всегда есть много вакансий в сфере обслуживания. Работа есть, надо просто искать, – говорит Дарина.
Вчерашнюю новость об Анатолии Щетинине Дарина оценивает как исключение из правил. По её словам, преследования, избиения, похищения российских эмигрантов, к сожалению, случаются во многих странах ближнего и дальнего зарубежья, эмигрантам не стоит забывать о правилах собственной безопасности, в том числе и кибербезопасности. В Армении, по словам Дарины, законы на стороне российских эмигрантов. Российские силовики, охотясь за релокантами, в этой стране делают это вне правового поля.
Она считает, что Армения остаётся для российских эмигрантов самой безопасной страной из тех, куда можно попасть без загранпаспорта, а этот документ есть только у трети россиян. По верхней оценке, с февраля прошлого года в Армению прибыло – надолго или всего на несколько дней – до 250 тыс. эмигрантов из России. По официальной статистике, в январе 2023 года в Армении проживало более 100 тыс. эмигрировавших россиян. Но для значительной их части Армения стала первой страной выезда, и они долго там не задержались, проследовав дальше. Из второй волны эмиграции, вызванной объявлением частичной мобилизации, многие вернулись в Россию. По оценкам Дарины, сейчас в Армении около 50 или 60 тыс. Приезжают в основном в Ереван, население которого 1,2 млн. человек. Такое число релокантов не создаёт в обществе какого-либо напряжения.
Дарина не знает, будет ли в ближайшее время новая волна мобилизации, но напоминает, что указа об окончании мобилизации не было. В последнее время наблюдается небольшой рост числа эмигрантов, связанный с путинскими репрессиями против оппозиционеров, проявивших активность на президентских выборах и участвовавших в акциях после гибели Навального.
Относительно недавно в Армении произошло два события, которые можно воспринять и как свидетельство усталости этой страны от россиян и российской повестки: прекращено обслуживание карт "Мир", уничтожен мемориал Навального у российского консульства в Ереване.
– Если мы говорим про карты "Мир", то должны понимать, что это санкция, направленная не против эмигрантов, а на ослабление российских властей, затруднение финансирования войны. Что касается мемориала Навального, то находились провокаторы, которые не стеснялись громить его при свете дня, но они не находят поддержки в армянском обществе. Я сама видела у мемориала граждан Армении, приходивших выразить соболезнования. И потом мемориал был окончательно убран, по нашим сведениям, коммунальными службами.
Я точно не чувствую роста скрытого напряжения или недовольства. Армения – гостеприимная, принимающая страна. Армяне, как они сами говорят, знают, что такое вынужденная эмиграция. Я говорю и про геноцид армян в Турции, и про тёмные годы – 1990-е, время экономической блокады Армении, когда многие армяне эмигрировали просто для того, чтобы прокормить семью. И эта страна понимает проблемы оппозиционно настроенных россиян, потому что имеет опыт жизни в недемократическом, неправовом государстве. Сейчас Армения с этим справилась и встала на демократический путь. Граждане Армении, с которыми я общаюсь, никакого раздражения к российским эмигрантам не испытывают, – говорит Дарина.
Мы не разглашаем имя автора этой публикации из-за угрозы уголовного преследования по закону о нежелательных организациях в России.
