Министерство финансов Российской Федерации вчистую проиграло свою главную баталию года – битву за сокращение государственных расходов в бюджете-2024.
Вместо "фронтального сокращения" всех незащищенных статей в главный финансовый документ страны будет заложено перераспределение денег между статьями. "В следующем году стоят более финансово емкие задачи, их надо обеспечить ресурсами. Поэтому 10% — это не сокращение, а перераспределение, приоритизация расходов на новые цели. Каждый год этим занимаемся", — заявил министр финансов Антон Силуанов в интервью ТАСС в понедельник, 31 марта.
"Под нож" предлагалось пустить все, что не относится к обороне, безопасности или выполнению социальных обязательств государства
Между тем всего полтора месяца назад на главной макроэкономической панели Петербургского экономического форума руководитель финансового ведомства сумел убедить министра экономики Максима Решетникова, главу Банка России Эльвиру Набиуллину и помощника Путина по экономике Максима Орешкина в том, что нынешний разрыв между тем, сколько государство тратит и сколько зарабатывает, ни в какие ворота не лезет, а значит, расходы придется сокращать.
Уже в конце июня на правительственной комиссии по бюджетным проектировкам Силуанов представил программу фронтального сокращения расходов на 10% по так называемым "незащищенным" статьям. То есть "под нож" предлагалось пустить все, что не относится к обороне, безопасности или выполнению социальных обязательств государства. В бюджетном кодексе никаких "защищенных" статей не предусмотрено, так что термин весьма условный.
По оценке Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования (ЦМАКП), речь может идти о 7,5–8 триллионах расходов. Так что Минфину – пройди все гладко – удалось бы сэкономить 750-800 миллиардов рублей. Однако в правительстве к идее Силуанова по понятным причинам отнеслись крайне негативно. Силуанов пошел на уступки и предложил министерствам и ведомствам самостоятельно определиться, от каких расходов они до лучших времен могли бы отказаться.
"Фронтальное сокращение" превратилось в "перераспределение"
Вместо этого чиновники задействовали "тяжелую артиллерию". 19 июля планы "фронтального сокращения" расходов правительства прокомментировал пресс-секретарь Путина Дмитрий Песков. Он напомнил о том, что нацпроекты являются абсолютным приоритетом, правительство с их реализацией прекрасно справляется и они демонстрируют высокую эффективность. Даже у такого отчаянно смелого чиновника, как Антон Силуанов, после такого напоминания едва ли поднялась бы рука на сокращение нацпроектов. Так что вместо 800 миллиардов сокращения как-то само собой заговорили о 450 миллиардах. А теперь и вовсе "фронтальное сокращение" превратилось в "перераспределение", необходимое для финансирования "финансово емких задач".
Что это за задачи, скорее всего, даже глава Минфина сегодня едва ли ответит. Главное отличие войны (по крайней мере, нынешней) в том и заключается, что события развиваются совсем не так, как их изначально планировали. Экстренные потребности в деньгах возникают то там, то тут. И не обеспечить своевременное удовлетворение этих потребностей нельзя. Речь в равной степени может идти и о дополнительных вливаниях в военно-промышленный комплекс, и о расходах на восстановление того, что было разрушено той ли иной из воюющих сторон.
Даже приблизительно оценить, сколько миллиардов или триллионов потребуется в следующем году на продолжение войны и ликвидацию ее последствий, сейчас попросту невозможно. Именно поэтому ведомству Силуанова принципиально важно развязать себе руки и добиться хотя бы возможности экстренного перераспределения расходов между статьями, если не получается на время войны отказаться от финансирования всего того, что не связано с продолжением боевых действий и удержанием социально-политической стабильности в тылу.
Несмотря на то что битву за секвестр глава Минфина благополучно провалил, жаловаться ему не приходится, поскольку в другой кампании – борьбе за слабый рубль – он добился ошеломительного успеха. При заложенных в бюджете на этот год 68 рублях за доллар нынешние "девяносто плюс" означают триллион-другой незапланированных доходов (все зависит от того, что с рублем будет дальше). А это даже больше, чем дало бы то "фронтальное сокращение", о котором шла речь в июне.
Получился футбольный матч, в котором судейской бригаде дали право менять правила по ходу игры
Проблема разрешилась наилучшим для Силуанова образом. Произошел размен, в результате которого не пришлось резать по живым интересам чиновников и осваивающих государственные заказы предпринимателей. Наполнение бюджета легло на плечи населения, которое расплачивается повышением "инфляционного налога". Тот факт, что ослабление рубля самым непосредственным образом влияет на рост цен, не берется оспаривать даже глава Минфина. При этом он разводит руками и кивает на рынок, объясняет слабость национальной валюты ухудшением торгового баланса.
Однако, говоря о российском валютном рынке, не следует забывать, что последние полтора года назвать его "рынком" можно с большой натяжкой, поскольку крупнейшие, а главное, независимые игроки с него удалены. Банк России вводит и отменяет ограничения, которые непосредственным образом влияют на торги и состав участников. Получился футбольный матч, в котором запретили участие лучшим футболистам, а судейской бригаде дали право менять правила по ходу игры. В таком матче судьи могут обеспечить любой нужный им результат. Единственное, что придает хоть какую-то интригу этому "матчу", – тот факт, что у "судей" –ЦБ и Минфина – ровно противоположные интересы. Одним надо обеспечивать доходы, чему способствует слабый рубль, другим –сдерживать инфляцию, и эту задачу слабый рубль серьезно усложняет. Пока команда Силуанова ведет с разгромным счетом, но в любой момент ситуация может и измениться.
