А мне согреют сердце астры – лилово-дымчатый туман...

Астры (Романс)

                Ирина Левинзон  Александру Евстигнееву                  

На этом видео   Ирина Левинзон, самый наш осенний бард, исполняет свой   дивный астровский романс.

Кому – дукаты и пиастры
Наполнят музыкой карман,
А мне – согреют сердце астры –
Лилово-дымчатый туман.
       Они, безумством не тревожа,
       Цветут у лета на краю.
       Их непричёсанность похожа
       На неприкаянность мою.

Они увянут – это ясно:
Ничто не вечно под луной.
И головой кивают астры,
Во всём согласные со мной.
       Но нам ещё – дождём умыться,
       Найти на небе солнца медь
       И сквозь намокшие ресницы
       На этот мир глядеть, глядеть...

Синее тени, резче звуки,
Всё горше пряный аромат.
И астры просятся мне в руки –
И неподвижные стоят.
       И мы не спрашиваем с болью:
       "Куда нас осень занесла?" –
       Лишь лепестки дрожат невольно,
       Как рябь от тихого весла...

Кому – дукаты и пиастры
Наполнят музыкой карман,
А мне – согреют сердце астры –
Лилово-дымчатый туман.
       Они, безумством не тревожа,
       Цветут у лета на краю.
       Их непричёсанность похожа
       На неприкаянность мою.
                 2000, сентябрь

Спешите видеть эту "непричесанную" красоту...

Владимир Высоцкий. О брошенном корабле.
 

Говорят, Мексика обалдела от такого напора...Не "Бессаме мучо"...

Сколько лет, сколько зим... А  до сих пор про жизнь.

Двери наших мозгов
Посрывало с петель
В миражи берегов,
В покрывала земель,
Этих обетованных, желанных -
И колумбовых, и магелланных...

Разомкните ряды,
Все же мы - корабли,-
Всем нам хватит воды,
Всем нам хватит земли,
Этой обетованной, желанной -
И колумбовой, и магелланной!

1970...

Эта песня служит ярким, еще одним доказательством,

что Владимир Высоцкий - это прежде всего ПОЭТ,

в строки которого надобно вчитываться,

а не просто проговаривать вслед за знакомыми звучными аккордами...

Поговори со мною, дождик...

Дожди-и-ик,  ты к нам надолго? Мы тебе, конечно, рады - иссохшие, испепеленные, всю долгую весну снедаемые жаждой...И сейчас, когда ты нас щедро поливаешь - то  хлещущим ливнем, то грибной моросью, мы не ропщем, боже упаси! Смотрим, довольные и счастливые, как поднялась и изумрудно зазеленела травка, как деревца свои дымчатые вуальки сменили на роскошные листвяные наряды.И лишь одуванчики  изумленно и солнечно глазеют по сторонам, ища светило, которое еще бы и погрело. Хотя утрами солнышко сияет ясное с синего неба прекрасного...И расцветает сирень. А главное, в нашем крае не зафиксировано НИ ОДНОГО пожара, впервые с марта...Выстояли, выжили , ожили и  живем дальше!

Довольные и счастливые...

И все-таки, дождь,  кого ты так упорно  ждешь?

Потому ты никак не уйдешь?..   

Ночь напролет,

Течет июнь под шум дождя...

Под шорох капель убегает лето...

А может, дождик потерял ТЕБЯ?

Напрасно,

не дождаться ни привета, ни ответа...

(Л.А.В. Июнь спустя 20 лет...)

За находку дождливого стихотворения Ирины Левинзон

благодарность -  Харитоныч

Наполнил музыкой наши сердца... Юрий Визбор. 

«Я родился по недосмотру 20 июня 1934 года, в Москве, в родильном доме им. Крупской, что на Миуссах.

Моя двадцатилетняя, к тому времени, матушка Мария Шевченко, привезённая в Москву из Краснодара молодым, вспыльчивым и ревнивым командиром, бывшим моряком, устремившимся в семнадцатом году из благообразной Литвы в Россию, Юзефом Визборасом.

В России непонятное для пролетариата „ас“ было отброшено, и отец мой стал просто Визбором…»

Фрагменты из автобиографии Юрия Визбора

"В четырнадцать лет под влиянием «большой принципиальной любви» в пионерском лагере, где я работал помощником вожатого, я написал первое стихотворение, которое начиналось следующим четверостишием:

    Сегодня я тоскую по любимой
    Я вспоминаю счастье прежних дней
    Они как тучки пронеслися мимо,
    Но снова страсть горит в груди моей.

    Тетрадка с тайными виршами была обнаружена матушкой при генеральной уборке. Состоялось расследование насчёт «прежних дней». На следующий день на своём столе я обнаружил «случайно» забытую матушкой брошюру «Что нужно знать о сифилисе». Всё-таки матушка была прежде всего врачом.

   О себе я полагал, что стану либо футболистом, либо лётчиком. С девятого класса я повадился ходить в аэроклуб, летал на По-2 и Як-18."

_____

    "Мне позвонил приятель из класса Володя Красновский и стал уговаривать поступать вместе с ним в пединститут. Мысль эта мне показалась смешной, но Володя по классной кличке Мэп (однажды на уроке он спутал английское слово «мэм» с «мэп») уговорил меня просто приехать и посмотреть это «офигительное» здание. Мы приехали на Пироговку, и я действительно был очарован домом, колоннами, светом с высоченного стеклянного потолка. Мы заглянули в одну пустую и огромную аудиторию — там сидела за роялем худенькая черноволосая девушка и тихо играла джазовые вариации на тему «Лу-лу-бай». Это была Света Богдасарова, с которой я впоследствии написал много песен. Мы с Мэпом попереминались с ноги на ногу, и я ему сказал: «Поступаем».