Блог Кречетникова. Шоколад, свинец и удивительный белогвардеец Конради

Прочел я на нашем сайте про эпопею семьи французских предпринимателей Жиро в революционной России. И вспомнил похожую историю, только еще более закрученную: не каждый романист бы сочинил.

Вот что общего между шоколадными конфетами, Дарданеллами и песней "По долинам и по взгорьям"? Их связала судьба одного человека.

Помню, в школе я узнал про "советского дипломата Вацлава Воровского, злодейски убитого в Лозанне белогвардейцем Конради", и удивился: странно как-то звали русского белогвардейца!

А сто лет назад вопроса не возникло бы: фамилия Конради была известна в России не меньше Фаберже.

Семейство потомственных швейцарских шоколатье обосновалось в наших палестинах в 1853 году, на 22 года раньше Жиро. Так же построили успешный бизнес, так же порядком обрусели. Только Жиро выпускали на своей фабрике ткани, а Конради сладости.

И еще: когда пришло лихо, Жиро и бежать-то не хотели, свято веря в международное право и законы гостеприимства, а потом безропотно пошли на заклание. А среди Конради нашелся воин и мститель.

За 60 лет семейный бизнес разросся и процвел. Только в столице работали семь фирменных магазинов, из них три на Невском. В Москве "Шоколад и конфеты Конради" расположились в теперешнем ГУМе.

В прейскурантах значились больше 20 видов продукции - конфеты россыпью и в подарочных коробках в форме книг, шоколад в плитках, мармелад, какао, леденцы, пряники. Особенно славился белый шоколад.

Ко времени революции основателя компании, Мориса Конради-старшего, прозывавшегося в России Маврикием Ивановичем, уже не было в живых. Семья блюла обычай: в каждом следующем поколении называть старшего сына в его честь Морисом.

Морис Конради-третий, родившийся в 1896 году, бизнесом заниматься не планировал. Было кому и без него.

Осенью 1914 года со второго курса Петербургского политеха ушел добровольцем на войну, хотя иностранному гражданину служить в российской армии не полагалось. Разрешил в виде исключения лично Николай II.

За два года стал из прапорщика поручиком, был дважды ранен, получил офицерского "георгия". Октябрьский переворот встретил на Румынском фронте.

Из примерно 200 тысяч офицеров русской армии военного времени в Гражданскую у белых оказались около 50 тысяч, у красных 75 тысяч. Еще столько же попрятались, делали на продажу кустарные зажигалки, варили гуталин. Не только гайдаровский рядовой Бумбараш был готов запеть: "Наплевать, наплевать, надоело воевать!"

Морис Конради не подался ни к родным в Питер, ни на историческую родину, а вступил в офицерский добровольческий полк, который сформировал в штабе фронта в Яссах полковник Михаил Дроздовский, чтобы попробовать пробиться к Деникину.

За четыре месяца прошли 1200 верст через полыхавшую войной всех против всех Украину.

В 1919 году в занятом белыми Харькове композитор Дмитрий Покрасс, будущий советский классик, и поэт Петр Баторин сочинили марш: "Из Румынии походом шел дроздовский славный полк, для спасения народа исполняя тяжкий долг. Этих дней не смолкнет слава, не померкнет никогда, офицерские заставы занимали города".

Коммунисты присвоили удачную песню, слегка подправив слова.

Дроздовский у Деникина стал командовать целой дивизией. Знаменитый полк, который всегда определяли либо в авангард наступления, либо в аръергард прикрывать отход, принял Александр Туркул, тоже лихой вояка. Конради служил у него полковым адъютантом. В царской и белой армиях это был не порученец, а фактически замкомандира.

Капитанские погоны, еще одно ранение, белогвардейский фольклор: "Вперед поскачет Туркул славный, за ним Конради и конвой…".

Пока Морис воевал на юге, его дядя и двоюродный брат были расстреляны Петроградской ЧК, отец умер от голода в заключении. Не за родственника, а просто как "буржуи".

2 сентября 1918 года ВЦИК объявил красный террор, санкционировав "взятие значительного количества заложников" и их "безусловный массовый расстрел при малейшем движении в белогвардейской среде". А кого ж и брать, если не хозяев всем известной фабрики!

Так что личный мотив для мести у Конради был. Считать это в свете дальнейших событий оправданием или отягчающим обстоятельством, зависит от точки зрения.

Эвакуация из Крыма в ноябре 1920 года, Галлиполи, Цюрих. Неплохая работа в торговой фирме. С Конради была жена, чуть позже присоединились мать и четверо младших братьев и сестер, которых с началом НЭПа отпустили как иностранцев.

Жить да радоваться! Но 10 мая 1923 года Морис Конради вошел в ресторан лозаннского отеля "Сесиль", где обедал с двумя подчиненными глава советской делегации на международной конференции по статусу черноморских проливов Вацлав Воровский, и достал пистолет.

Убил Воровского одним выстрелом в голову, ранил его спутников, вручил оружие метрдотелю и сдался полиции.

"Я верю, что с уничтожением каждого большевика человечество идет по пути прогресса. Надеюсь, что моему примеру последуют другие", - заявил Конради на суде.

Еще сказал, что с белым движением связан не был, покушение задумал и осуществил сам, не видя разницы, с каким крупным большевиком расправиться. Так ли обстояло на деле, сказать сложно.

Убитый был человек ох какой непростой. Писал в газеты, а плюс к тому всю жизнь на оружейных и финансовых потоках. В 1905-1906 годах переправлял в Россию револьверы и взрывчатку, летом 1917-го вместе с Радеком и Ганецким входил в Заграничное бюро большевиков в Стокгольме, через которое, по имеющимся данным, ленинцам и шли немецкие деньги.

В бытность первым полпредом Советской России в Швеции только по банковским документам пропустил через свои руки 11,8 миллиона крон на поддержку "мировой революции". Последняя должность - полпред в Италии.

В перерывах между дипломатическими миссиями поработал директором Госиздата, особо отметившись на поприще воинствующего безбожия.

Через 26 лет после крушения советской власти имя Воровского по-прежнему увековечено в России. По пути на дачу и обратно я всякий раз проезжаю через населенный пункт с придорожной табличкой "Совхоз им. Воровского", хотя совхоза как такового уже нет.

В Москве есть площадь Воровского с памятником, известным нестандартной позой, в которой изваял его скульптор Михаил Кац. Наделенным воображением гражданам кажется, что человек на пьедестале танцует твист.

Адвокат Теодор Обер ходатайствовал о вызове в суд около 70 свидетелей, русских эмигрантов и швейцарцев, рассказавших о виденном и испытанном в стране большевиков.

Советский представитель на процессе потребовал прекратить заслушивание показаний, по его мнению, не относившихся к делу. Когда с ним не согласились, покинул зал.

Прокурор построил свою речь на том, что, независимо от мотивов, самосуд недопустим. Защитник предложил всем посмотреть в окно на памятник Вильгельму Теллю, национальному герою Швейцарии, в 1307 году пустившему из засады стрелу в жестокого австрийского наместника.

Присяжные оправдали Конради.

Москва "адекватно отреагировала": разорвала дипотношения со Швейцарией, которые были восстановлены только в 1946 году, и запретила въезд к себе ее гражданам, кроме "представителей рабочего класса". Сильно ли переживали швейцарские банкиры, история умалчивает.

Опасаясь агентов ГПУ, Конради завербовался рядовым во французский Иностранный легион. Накануне производства в офицеры был уволен за то, что ударил командира, назвавшего его по какому-то поводу "грязным русским", каковым он не являлся ни по этническому происхождению, ни по паспорту.

Умер Морис Конради так же необыкновенно, как жил. В 1931 году в эмигрантской прессе были опубликованы его некрологи. Место смерти указывалось расплывчато: "Западная Африка", а причина вовсе не уточнялась, что для молодого человека было странно.

Прошел слух, что в жарких колониях Конради спился, но впоследствии несколько заслуживающих доверия свидетелей видели "покойного" в разных местах Европы.

Сегодня считается доказанным, что он вернулся под чужим именем в Швейцарию и жил еще долго. Есть романтическая версия: участвовал, также под псевдонимом, во французском Сопротивлении и погиб в перестрелке с гитлеровцами.

На похоронах Воровского в Москве Феликс Дзержинский обещал "добраться до негодяев". С учетом судьбы генералов Кутепова и Миллера предосторожность Конради была, наверное, не лишней.