В тот день в середине девяностых, когда 12 июня был впервые объявлен праздничным Днем независмости России, я пришла на улицу Правды, где в сквере перед зданием "Комсомольской правды" уже много лет собирались на свой праздник первостроители города Комсомольска-на-Амуре - комсомольчане. Сначала я приходила сюда вместе с папой. Потом приходила уже без него и вместо него.
В тот день, объявленный новым праздником, на ежегодную встречу пришли только Надежда Суматохина и я. Комсомольчан осталась горстка, а тех, кому было по силам приехать, уже не осталось. Одна неугомонная Надежда, как называл ее мой папа, пришла. Мы с ней постояли, помолчали и разошлись. Больше комсомольчане не собирались на свой праздник. Некому.
Комсомольчане - это наше домашнее слово, у нас в семье так назывались строители города Комсомольска-на-Амуре. Мои папа и мама, и их друзья были комсомольчане. Это были люди особой породы. Мне повезло, что я жила среди них. Теперь из дали времен можно признать, что комсомол был тут мало при чем. Была молодость, дружба, цель, и вы удивитесь - врожденная порядочность.
В 1932 году мой папа и его друзья приплыли по Амуру на ветхом колесном пароходе "Колумб" и высадились на таежном берегу рядом с крошечным нанайским стойбищем Дзёмги, чтобы строить новый город и авиационный завод.
В мае 1936 года над заводом и Амуром взлетел первый самолет. Мой папа был начальником сборочного цеха. И было тому начальнику 23 года.
А 12 июня 1933 года - это день, когда город получил имя. Сейчас он третий по величине город на Дальнем Востоке. Отсюда и праздник, которому сегодня 91 год.
Я побывала в Комсомольске в 1985 году, когда не стало моего папы. Коллеги по редакции отправили меня в командировку. Сначала я летела до Хабаровска, потом местным небольшим самолетом - до Комсомольска. Летели над черной ночной тайгой - и вдруг я увидела далеко внизу сверкающий огнями город, похожий на бриллиантовую диадему на черном бархате. Это мой папа построил!
Как замечательно, когда после людей остается особое место на земле! На планете.
Вот таймлапс-видео комсомольчанина Павла Карепанова, посвященное родному Комсомольску-на-Амуре:




Вид из космоса на город Комсомольск-на-Амуре.

(Фото с сайта http://uchazdneg.livejournal.com/47111.html)

Сегодня мне прислали от Бюро нашей секции в Московском союзе литераторов поздравление с юбилеем!
Мои добрые друзья хотели выставить его на Фейсбуке в группе Московского союза литераторов, чтобы это был сюрприз для меня. Но они столкнулись с тем, что Фейсбук больше не открывается на компьютерах. И VPN не помогает.
Вот и прислали мне этот поздравительный текст с просьбой опубликовать его самой, где сумею. Какие уж в эти дни сюрпризы.
С радостью делюсь с вами, дорогое Братство ЛиРу.

СПАСИБО, НАТАША!
Круглую дату, которая содержит знак бесконечности, отметила член секции Документальной литературы Наталья Павловна Коноплева, Наташа. В переполохе и страхах последних дней мы прозевали эту дату, не сумели поздравить вовремя. Наташа пошла дальше, мы со своими пожеланиями - догоняем.
Долгих лет и доброго здоровья, Наташа! Нет нужды скрывать - в этом пожелании содержится и доля корысти. Юбилярша нам нужна - здоровая, полная сил. Во-первых, как зажигательный пример недемонстративного, тихого трудоголизма. Не бывает дня, когда бы она не работала. Не как домохозяйка или самоснабженец, это у нее на девятом месте. Работала – литератором, редактором, составителем, оцифровщиком, техническим редактором, фотографом, архивариусом…
Наташа закончила физический факультет МГУ, туда, как известно, берут только умных технарей. Работала в лаборатории, связанной с оборонкой. В лихие 90-е нездоровье заставило ее оттуда уйти. И оказалось, это не трагедия. В этой женщине гармонично сосуществует физик с лириком. Поглядев вокруг, она поняла, чем ей будет интересно заняться. Журналистикой.
Наташу всегда удивляло, почему женщины не любят работы по дому. Она может быть творческой! Её советы – сейчас их называют лайфхаками - печатала «Комсомольская правда». Номера с заметками от Коноплевой, являвшими собой концентрацию бытовой мудрости, ждали, как письма с фронта. Да, это был фронт – мы боролись с бедностью, с безнадегой. Наташины советы убеждали – прорвемся. И получился бестселлер – «Записки ленивой хозяйки». (Со временем интерес к книге ослабел - мы зажили ого-го как! Сегодня, пожалуй, пришло время её переиздавать).
Обучив домохозяек, Наташа начала писать другие книги. Взрывает душу её «Вселенная Паши Коноплева» - о гениальном сыне, мальчике, которому не дано было жить долго. «Мой молодой красивый папа» - признание в трогательной любви к отцу, прожившему огромную – по количеству вместившихся в нее событий, жизнь – он был одним из первостроителей Комсомольска-на Амуре, первым дипломатом СССР, представлявшим нашу страну в Австралии. Отец оставил дневник своей командировки в США в 1937-38-е годы, Наташа его издала. Необыкновенно интересно читать книгу сегодня – автору любопытно в Америке, ему нравится Америка. Представляете – он не пинает ногами, не выискивает страшные язвы на ее теле, плохо скрывая за раздражением элементарную зависть, а интересуется! Это чувство свободного, талантливого человека, умеющего ценить чужой успех.
Это Наташины книги. А сколько издано книг, для которых она стала, можно сказать, повивальной бабкой! Думаю, десятки! Такая, получается, у нее миссия – вдохновлять коллег на публикацию своих произведений. «Это так интересно, нужно, почему не издаете?» - «Да, так как-то: и некогда, и дорого». – «У вас все готово! А издать можно и дешево. Да мы с вами в два дня макет сделаем». И делает макеты, оцифровывает фото, учит нас, испуганно взглядывающих на комп, тайнами которого уже не овладеть, ибо – возраст. И разрушает этот комплекс, помогая пройти проклятую полосу «компьютерного бешенства».
Еще одна добровольческая миссия Наташи – она не устает поддерживать жизнь на сайте секции, а страничка нашего Союза на Фейсбуке всегда оживляется её присутствием.
Московский союз литераторов только что отметил свое 90-летие. Сколько интересного вспомнила Наташа из трудной истории нашего союза! И тут же фотографии. Откуда? Она делает снимки, пока мы шумим на «посиделках», и всё сберегает.
Спасибо за все, дорогая юбилярша!
Секция ДокЛит
Лина Тархова, Тамара Александрова
и остальные

Позавчера мне позвонили с незнакомого номера. - Наталья Павловна! Это Савичев из Комсомольска-на-Амуре. Помните ли вы меня?
В конце 80-х годов, после кончины моего папы, одного из первостроителей Комсомольска-на-Амуре, приходили мне письма со стихами молодого поэта. Были там и стихи, посвященные моему папе. Два четверостишия, очень искренних и простых, заканчивавшихся словами:
"...Это место, где я рос.
Белокаменные Дзёмги,
Точно роща из берёз".
Мой папа вернулся из армии только в 1946-м. С его появлением я узнала новые слова: Комсомольск, Дзёмги, завод... У нас стали часто бывать люди, непохожие на других: энергичные, веселые, громкоголосые. С ними всегда было легко и интересно. В увлеченных разговорах допоздна они любовно произносили звонкое словечко "Дзёмги"
Я уже знала, что это - такое место на земле. Расспрашивать я не решалась, но в своих детских фантазиях ясно представляла себе солнечную берёзовую страну "Дзёмги", населенную добрыми, жизнерадостными, всё умеющими людьми, такими, как папины друзья-комсомольчане. Существование этой страны освещало мою небогатую тогда впечатлениями жизнь.
И вот спустя много лет, когда не было уже папы и многих его друзей - прилетели эти стихи, и в них всё совпало с моими детскими впечатлениями.
А сейчас этот поэт из Комсомольска, которому теперь уже за 70 - у меня дома. Он напомнил, что в этом году его родному городу Комсомольску исполняется 90 лет, и готовится большой праздник. А начинали строить город 20-летние, моему папе было 19. Теперь только их детей и внуков можно на праздник пригласить. Владимир Савичев уже успел обегать газетные редакции и российские телеканалы, за этим и прислан он в Москву городским активом Комсомольска. Приехал и живет в отеле за свои деньги.
С Интернетом ему не довелось иметь дело, и телефон у него кнопочный. Я стала ему помогать. Выпросила диск с набранными его стихами. Посмотрела - какой поэт вырос за эти годы!
Вчера села за издательскую программу, сверстала новый сборник стихов. Спешила, но натыкалась на некоторые строки и зачитывалась. Непохожие на то, к чему мы привыкли. Стихи простые, короткие, ёмкие! Этакий Андрей Платонов в стихах.
Я наскоро сделала несколько обложек, чтобы автор выбрал. Заглавиями поставила первые попавшиеся на глаза строки. Помещаю здесь образцы обложек.
Друзья, какая обложка первой бросилась вам в глаза?
И второй вопрос: кто знает потомков первостроителей Комсомольска-на-Амуре - помогите с ними связаться!

https://2021.polkrf.ru/

Я загрузила туда фотографии:
Александр Николаевич Шепелев - пешком дошел до Берлина, отец моей подруги Али, недавно она несла его портрет во всенародном шествии. Теперь Али нет. Я понесу.
Лев Николаевич Коноплев - отец моего мужа. Герой войны, скончался от ран вскоре после Победы.
Павел Фёдорович Сафонов - мой папа. В июне 1941 г оказался в командировке в Москве из Комсомольска-на-Амуре. Он был начальником сборочного цеха авиационного завода, у него была заводская бронь. Но он пошел добровольцем в Московское ополчение, чуть не погиб под Вязьмой, окончил танковую школу и стал танкистом
Сергей Евгеньевич Андреев - родственник наших близких друзей. Ушел на фронт сразу после окончания школы, всю войну прошел танкистом, дошел до Берлина. Погиб в Германии в 1945 году через несколько дней после Победы.

https://ridero.ru/books/moi_molodoi_krasivyi_papa/
Он был высокий, стройный, светловолосый и сероглазый. Он был быстрый и порывистый, успевал выполнить массу дел. У него была быстрая красивая походка и красивый, может быть, слишком громкий голос. Его распирала энергия, и он излучал ее. Голосом тоже. С ним всегда было интересно, как ни с кем другим. Он очень много знал и умел приложить свои знания самым неожиданным образом. А когда он чего-то не знал, то не скрывал этого, а с аппетитом поглощал новые знания. Его любили подчиненные, а я – я боготворила! Всегда волновалась за него и заботилась, как о любимом ребенке. Мой папа!
Оглядываясь назад, можно сказать, что в жизни ему выпала трудная доля. Почти всюду, где ему приходилось работать, он был первопроходцем: приезжал на голое место, основывал, организовывал, строил. И отец не раз оказывался первооткрывателем «белых пятен» на дипломатической карте мира.
Он был – Первопроходец. Сейчас я пишу новую книгу о папе. Может быть, я назову ее, например, «Мыс Сафонова». Так издавна увековечивали память о Первопроходцах.

А сегодня к этому дню я опубликовала во всех Интернет-магазинах маленькую книжечку об этом незабываемом человеке.

Книжка скачивается бесплатно, прочитывается за полчаса.

Мой папа! Его дневник, который я недавно выпустила в виде книги в тетрадной обложке, признан одной из лучших публикаций недели в издательстве Ридеро.

Читать сообщение ВКонтакте полностью:
https://vk.com/wall-66468960_13971
Полистать эту книгу-дневник:
https://www.calameo.com/read/004515306766b48af81c3

Я с детства помню потрепанную толстую папину красную тетрадь, которую он бережно хранил.
Это был рукописный дневник о его первой поездке в США в 1937-38 годах.
Еще была коробка с фотокарточками, черно-белыми, маленькими, размером 4х6 см. Папа иногда показывал их и рассказывал о местах, в которых он побывал тогда.
Все это бережно хранится у нас в доме. Недавно я снова перебирала эти фотографии. На обороте многих из них папиной рукой надписаны пояснения к снимкам. Некоторые фотографии он пронумеровал.

И вдруг я поняла - папа хотел увидеть это в книге!
На набор текстов на компьютере и сканирование фотографий ушло не так много времени. На верстку книги с помощью издательсткой системы Ридеро - всего пара-тройка дней. Мне удалось сделать обложку такую же, какая была у папиной тетради. И даже сзади обложка та же, с правилами поведения на дорогах для школьников!

А не так давно мне позвонил папин друг и назначил встречу. Он передал мне рукопись своих воспоминаний о совместной работе с папой в Канаде. Я поставила их в папину книгу.
Показав книгу коллегам по Союзу литераторов, на другой же день я получила отзывы и замечания: - Почему ничего не сказано о детстве и юности? Хотелось бы знать, откуда взялся такой человек? Что было до Комсомольска-на-Амуре? Тут я вспомнила, что папин старший брат, который пережил папу на 30 лет и ушел совсем недавно, передал мне "Воспоминания старшего брата" об их детстве на Кубани и выходе в большой мир.
Когда я дополнила книгу этими текстами, я увидела, что здесь уместилась, пусть пунктиром, конспектом - вся жизнь моего дорогого человека.
Отдаю новую книгу на ваш суд. Что можно и нужно добавить? А что, может быть, лишнее?
Я люблю вас.

Мой папа и его друзья в 30-е годы положили капсулу (они называли её Бомба времени) под фундамент сборочного цеха авиационного завода в Комсомольске-на-Амуре, который сами и построили. Текст послания начинался так: "Мы, комсомольцы Двадцатого века..." И далее в скобках следовало разъяснение, что такое комсомол.
Вот это уважаю! Мои любимые комсомольчане были прогрессивными людьми, свободными от стереотипов. Они понимали, что жизнь не будет стоять на месте, и вполне может получиться так, что слово "комсомол" будет понятно не всем потомкам... Некоторых первостроителей города Комсомольска я знала уже в преклонном возрасте. Они до конца остались такими прогрессорами (по определению братьев Стругацких).
А авиационный завод имени Гагарина, где мой папа был первым, 22-летним начальником сборочного цеха, работает! Самолеты его знамениты.

Сегодня, 3 сентября, я узнала из записи неизвестного мне блогера на ЖЖ, что старейшему в Европе государству Сан-Марино исполняется 1715 лет со дня основания ( http://www.livejournal.com/media/682765.html ).
В школе в младших классах я сидела за партой у стены, на которой висела большая географическая карта. И я часами с упоением рассматривала ее. Особенно привлекал меня маленький кружочек на "Итальянском сапоге", надписанный: "Сан-Марино". Но об этом необычном месте много лет ничего не удавалось узнать.
Теперь благодаря блогеру из ЖЖ, поместившему там свои впечатления от поездки в эту маленькую страну, я будто сама там побывала.
И я вспомнила один занятный, трогательный, незначительный и в конечном счете прекрасный эпизод. В тот год по приглашению моего папы, Генерального консула СССР в Монреале, я жила в Канаде и участвовала в некоторых исторических событиях. В том числе и в этом.
Это было 24 июля 1967 года. Визит Президента Франции Шарля де Голля в Канаду. В этот день он должен был выступать перед жителями Монреаля, собравшимися на площади перед мэрией. Заблаговременно на балкон мэрии был приглашен весь дипломатический корпус Монреаля. Были здесь и мы с папой. Вот этот балкон:

Де Голль запаздывал. Он ехал из Квебека в Монреаль в открытом автомобиле, и вдоль всей трассы стояли толпы восторженных канадев. Нельзя было промчаться мимо в спешке.
Коротая время в ожидании, мы говорили со знакомыми дипломатами и их женами. С женой кубинского посла по имени Брунгильда я даже удосужилась поговорить по-испански (изучала в школьные годы сама по самоучителю). Подходил к нам симпатичный польский консул с милой и веселой женой (как же ее имя? Я вспомню.) Венгерский консул выразил желание познакомить меня с его сыновьями (мы потом вместе ходили на спектакль Большого театра). Подошел и улыбнулся человек, которого мы прежде не знали. Лицом - вылитый Луи де Фюнес, популярный тогда французский комедийный актер. Я сказала папе: - Папа, познакомь меня!
Папа заговорил с ним. Сначала представился сам. Потом тот представился нам: - Генеральный консул государства Сан-Марино! Папа, смеясь, рассказал, что дочь приняла его за известного французского актера. Тот не стал спрашивать, за какого. Наверное, многие говорили ему об этом сходстве. Пожимая мне руку, он спросил: - А я похож на этого актера в молодости или постарше?
- Конечно, в молодости! - искренне ответила я. Консул действительно прекрасно выглядел.
Консул Сан-Марино, государства, в котором на сегодняшний день проживает 32 тысячи человек. Его задача - защищать интересы своих граждан на территории Канады. Сколько сан-маринцев в тот год находилось в Канаде? Несколько человек, включая самого консула? Но, возможно, и больше обычного, ведь тогда в Монреале проходила Всемирная выставка EXPO-67. Как трогательна забота маленького государства о своих гражданах, которые не дома. Это вызывает уважение.
Сегодня в Сан-Марино празднуют 1715 годовщину основания государства. По всему миру члены дипломатических корпусов в разных странах поздравляют консулов Сан-Марино.
И я тепло вспоминаю славного консула Сан-Марино и благодарю свою добросовестную память, которая сегодня легко перенесла меня на балкон мэрии Монреаля в тот жаркий июльский день.
Что дальше происходило на этом балконе - я подробно написала когда-то: http://www.liveinternet.ru/users/uthf_5042/post34382403

До войны он делал боевые самолеты, легендарные ИЛ-4, на заводе в Комсомольске-на-Амуре, который сам построил.
В начале лета 1941-го был направлен из Комсомольска-на-Амуре в Москву для завершения учебы во Всесоюзной Авиационной Промакадемии. Последний экзамен сдал 22 июня 1941 года. Добровольцем ушел в армию, в московское ополчение, отказавшись от заводской брони. Чудом выжил, погибли многие из ополчения. Просился в авиацию. Стал танкистом.

На обороте фотокарточки надпись:
Офицеры танковой роты П. Сафонова (в центре). 1943 г.

Жмите на бледные стрелочки справа и слева и листайте развороты:

Амур в районе Комсомольска, думаю, поднимется до 10 метров. Переживаю за любимое детище папы и его друзей - их завод, который они строили в тайге, начиная с 1932 года.

Оказывается, такое уже бывало. Вот документ - папины записки-воспоминания о том времени:

"СТИХИЯ ВНОСИТ СВОИ ПОПРАВКИ
...Надвигалась первая для нас суровая дальневосточная зима. Было очевидно, что встречаем мы ее недостаточно подготовленными. К тому же осенью у нас было большое наводнение. Уровень воды в Амуре поднялся на несколько метров выше обычного для этого периода года уровня. Было установлено, что за 40 последних лет, т. е. с момента начала ведения записей в этих местах, вода в Амуре не поднималась так высоко. Значительная часть площадки, где проектировалось строительство корпусов завода, и прилегающая территория были захвачены наводнением. А это означало, что площадку завода нужно переносить подальше от Амура, и, следовательно, сроки строительства удлинятся. Но уже и без того стало ясно, что первоначально намеченный план строительства завода за 9 месяцев в этих условиях является абсолютно нереальным и уже был нарушен. Это у многих вызывало разочарование.
Оставались недели до того, как покроется льдом Амур и прекратится единственная транспортная связь — пароходное сообщение, и мы будем на всю долгую зиму отрезаны от «большой земли». А между тем жилье должным образом не подготовлено, бараки еще не утеплены, продуктов завезено мало, да и их негде хранить.
На стройке складывалось поистине критическое положение. Сейчас, когда воскрешаешь в памяти картину положения того времени, то многое кажется невероятным...

Вспоминаю такой эпизод. В сентябре 1932 г. к нам по Амуру стали сплавлять лес — кругляк в плотах. Мы складывали бревна на берегу в огромные штабеля. Неподалеку находились временные склады продовольствия, обмундирования, некоторых строительных материалов. Почти у самой воды были сложены ящики, мешки и тюки, только что разгруженные с парохода. Едва мы расположились на ночлег, как в барак влетел Костя Короленко:
— Полундра братишки! Свистать всех наверх! — закричал Костя на своем морском жаргоне и пронзительно свистнул.
Все вскочили со своих нар и в мгновение ока оказались на берегу, благо не надо было одеваться, спали мы одетыми. Амур преобразился. Мы никогда до тех пор не видели его таким сердитым. Поднялся сильный ветер, поверхность реки покрылась вспенившимися бурунами. Уровень воды быстро поднимался, уже вплотную подступив к штабелям бревен и недавно снятым с парохода кучам грузов. Признаюсь, что ребята запаниковали.
И вот тут-то Костя, яростный и хладнокровный одновременно, сыграл свою роль. Прежде всего он организовал спасение только что прибывших продуктов, которые передавались по цепочке в безопасное место. Другую группу, возглавив ее сам, он бросил на спасение древесины и стройматериалов. Он был всюду. По грудь в холодной воде, вкатывая оттуда свалившиеся бревна. На берегу с бревном на плече. На штабеле, как на капитанском мостике, отдавая оттуда команды. Он поднял и организовал добровольцев раньше, чем весть о бедствии облетела все бараки. Я понял тогда, что лучше всего Костя действует именно в таких критических ситуациях. Он был великолепным организатором, увлекавшим людей своим примером. Поэтому он не зря заправляя в нашем комитете производственным отделом..."

Продолжение переписки с Ириной Агеевой, которая жила и училась в Мукдене в те же годы, что и я. В начале 50-х...

"Наташа Сафонова
...У моего папы был друг, фамилия его была Эрлих, имя постараюсь вспомнить. Он работал в Харбине, вел подпольную комсомольскую работу до 1937 года. В конце 80-х годов он обратился ко мне за помощью. Я работала в журналистике, и Эрлих попросил меня помочь опубликовать его воспоминания о том периоде и о людях КВЖД. Воспоминания очень интересные, благодаря им я много узнала о жизни русских в Китае.
Я пристроила статью в журнал "Вопросы истории". Там меня попросили разыскать в архиве ЦК ВЛКСМ ссылки на документы об описываемых событиях, что я и сделала. Хотя это было нелегко.
В это время началась перестройка и разруха, и статья так и не увидела свет. Эрлих умер, а у меня осталась машинописная копия этой статьи. Сейчас я оцифровываю эту статью, чтобы можно было выставить самые интересные отрывки в Интернете. А потом эту статью у меня возьмет Государственный архив.

Магазин "Чурин и Ко" я прекрасно помню. Товаров там в те скудные времена было немного, но мы любили там бывать с родителями, любоваться на красивые безделушки в витрине. Там же нам покупали тетради, ручки и карандаши, а также красивые ткани, из которых местные русские портные прекрасно шили для нас платья.
Помню замечательную портниху Перфильеву, вдову богатого торговца, его имя я видела в довоенном русском справочнике по Мукдену. У Перфильевой работали китайцы, они шили, сидя на полу мастерской. В крохотной комнате Перфильевой была только узкая железная кровать с иконой и лампадой в изголовье, и маленький столик.
Готовая одежда нигде не продавалась. Обувь тоже шили на заказ. Тогда у меня появились первые меховые ботиночки, до этого я зимой носила только валенки.

Я училась в Мукденской школе в 1950-52 годах, потом папа получил назначение в консульство в маленьком городке в Западном Китае, в Синьзцяне. Там не было школы, и это время я жила в Москве в интернате Министерства Иностранных дел.
От китайского периода жизни нашей семьи в Китае есть всего несколько фотографий, на одной из них мы с папой на катке в консульстве.

Здесь я на коньках "Снегурках" в белой пуховой шапке и в шерстяном свитерке, донашиваемом после старших двоюродных сестер, а справа - папа в том же костюме, в котором ходил на работу, только свитер поддел под пиджак. Никакой спортивной одежды тогда в обиходе вообще не было. Только шерстяная шапочка у папы, похожая на шлем летчика. Катался от на коньках отлично, ловко и красиво.
Позади на фото - здание консульства, на втором этаже - окна папиного кабинета. Поляна, где заливали каток, летом покрывалась красивым разнотравьем и цветущими зелеными кочками, это были чудесные дальневосточные ирисы.
Вот еще фотография китайского периода, где мы с мамой в загранпаспорте:

И это все фото, на которых есть я.
Читать дальше

Серия сообщений "Детство в Китае":
Часть 1 - Порт-Артур тогда назывался Дайрэн
Часть 2 - Корейская песня от [user=SueBee]
Часть 3 - Ясным осенним днём
Часть 4 - Чудо Интернета. Восстанавливается мое детство в Китае
Часть 5 - Чудо Интернета. Школа в Мукдене. Школ было все-таки две!
Часть 6 - холодные города...
Часть 7 - португальская школа
Часть 8 - В разное время я изучала: китайский, английский, испанский, туркменский, французский...

На сайте "Одноклассники" я вдруг нашла группу русской школы в Мукдене (теперь это город Шэньян). Отметилась, что я там училась в 50-е годы. И завязалась интересная, удивительная переписка. Не буду утомлять вступлениями и разъяснениями, все будет понятно из наших писем. Проявляются не только картины нашей памяти, но судьбы того поколения людей.

"Ирина Анищенко ( Агеева)
Здравствуйте, Наташа! Я училась в Мукдене с 49 по 54 год, т.е. до отъезда на целину. Окончила к этому времени 7 классов, а Вы, вероятно, в 54 году уже десять классов закончили? Сказать, что я Вас узнала - не могу, хотя лицо кажется знакомым, возможно встречались в школе, но столько лет прошло, что узнать трудно. Как хотелось бы найти кого нибудь. Если не против - сообщите что-нибудь о себе и, возможно, кого-то знаете классами ниже.С уважением Ирина Агеева (так меня тогда знали).

Наташа Сафонова
Дорогая Ирина, я очень рада Вашему письму. Наверняка мы пересекались в Мукденской школе, которая была организована многочисленной группой русских железнодорожников, они там работали. Мой папа был вице-консулом в Генеральном консульстве СССР в Мукдене.
Мы приехали в Мукден где-то в ноябре 1950 года, и я пошла там в школу во второй класс. В нашем классе было 7 человек. Я помню не всех. Были Лариса Гремяцкая из Тогрпредства (фамилию сейчас вспомнила, мы с ней дружили), Мила Гуральская, Таня Чепурных (она приехала позже с Чаньчуньской железной дороги). Из мальчиков – Валерка Карзалов (а может быть, Толя). Еще была высокая красивая девочка Галя фамилия у нее была простая, вроде Фролова, тоже из семьи железнодорожников. Она была больна эпилепсией. Добрая хорошая девочка, но училась плохо. Время от времени с ней на уроке случался приступ, и ее было очень жалко.
Классом старше - в третьем классе училась Вера Ледовская, прекрасно воспитанная, красивая и просто хороший человек, дочь Генерального консула, с которой мы дружили и встречались позже в Москве. С ней училась девочка Марина, которая жила в их семье по просьбе ее родителей, работавших там, где не было школы. Крупная, белокурая, полная девочка со спокойным солидным характером.

Ирина Анищенко ( Агеева)
Здравствуйте ,Наташа! А я и не надеялась уже получить от вас ответ на мой вопрос! Рада очень, что, глядя на Ваше фото тех лет, не ошиблась, что мы пересекались, как Вы говорите. Так Вы всё таки учились в этой школе и в какие годы Вы там были? Очень приятно вот так неожиданно найти человека, с которым ходил когда-то по одним местам , улицам и встречался,возможно, в школе! Какие у Вас остались впечатления о тех временах?

Наташа Сафонова
В нашем классе учителем был замечательный человек, фронтовик. Кажется, его звали Иван Сергеевич Забелин.
Еще у меня самые лучшие воспоминания об учительнице английского языка, Надежде Сергеевне. Она была из "местных" - так называли русских эмигрантов.
По-видимому, Надежда Сергеевна была из дворянской семьи, она прекрасно знала несколько языков и по желанию учениц преподавала не только английский, но и немецкий, и французский.
Благодаря Надежде Сергеевне мне всегда легко давались иностранные языки, она научила нас любить изучение языков и поставила нам хорошее произношение. Когда я поступала на физический факультет и сдавала экзамен по английскому, экзаменатор уговаривала меня идти на факультет иностранных языков.
Надежда Сергеевна всегда была изящно одета, в клетчатой юбке и безукоризненно отглаженной белой блузке, Вы помните ее?
Читать дальше

Серия сообщений "Детство в Китае":
Часть 1 - Порт-Артур тогда назывался Дайрэн
Часть 2 - Корейская песня от [user=SueBee]
Часть 3 - Ясным осенним днём
Часть 4 - Чудо Интернета. Восстанавливается мое детство в Китае
Часть 5 - Чудо Интернета. Школа в Мукдене. Школ было все-таки две!
Часть 6 - холодные города...
Часть 7 - португальская школа
Часть 8 - В разное время я изучала: китайский, английский, испанский, туркменский, французский...

Я научилась читать задолго до школы. Читала очень много. Была молчалива и застенчива (кто бы сейчас поверил!).
Подражая стилю прочитанных книг, я представляла, как бы я описала в книге разворачивающиеся передо мной события.
Мой молодой красивый папа подтрунивал над моей задумчивостью и мечтательностью:
- Ты у нас будешь поэтесса!
Я смущенно улыбалась в ответ и думала: - Почему поэтесса? Я буду писательницей!
Но папе ничего не говорила.

Оригинал взят в Дальневосточные таймлапсы - от Павла КарепановаЧитать дальше

"Белое безмолвие" - это Вы про нашего кота?
Он наоборот, очень разговорчивый и общительный. Все время говорит какие-то фразы, хочет донести до нас свои мысли.
И любит слушать, когда мы разговариваем. С этой целью он и оказался над моей головой, когда мы на диване разговаривали с приехавшей издалека родственницей. На фото видно, как он повернул уши, чтобы лучше слышать: а не о нем ли это говорят?


Кто-то, наверное, заинтересуется странной темной вертикальной полосой у нас над головами.
Это хвост кенгуру, уходящий вдаль. Шкуру кенгуру привез из Австралии мой папа, он проработал в Австралии много лет. Сначала приехал первый на этот материк после многолетнего разрыва дипломатических отношений СССР с Австралией и восстанавливал работу посольства. Затем много лет спустя, в 70-е годы, основал новое советское Генеральное консульство в Сиднее и построил для него дом, за который все работавшие там - благодарны.

Сейчас по ТВ показывают сериал, и вспомнилось давнее.
Лето 1967 года. Я гостила у папы в Монреале, где в год Всемирной выставки EXPO-67 он основал советское консульство «на голом месте» после сорокалетнего перерыва. У него было много работы с сотрудниками и гостями советского павильона. Он приезжал туда каждый вечер, и я обычно его сопровождала. Довелось увидеть немало важных персон.
Вот одна из встреч. Мы с папой выходим из советского павильона и направляемся к выходу с Экспо, где нас ждет машина. Тут же натыкаемся на маленькую группку людей. Это прилетевшая из Москвы Министр культуры Екатерина Алексеевна Фурцева и «сопровождающие лица». Кто-то представляет ей моего папу, Генерального консула СССР. Екатерина Алексеевна обращается к папе с приветствием и задает кое-какие вопросы.
Они стоят и разговаривают, свита ожидает поодаль. Мы стоим посреди площади перед советским павильоном. Ранние сумерки жаркого летнего дня. Площадь заполнена гостями из разных стран, но никто не толпится вокруг и не глазеет. Удивительное ощущение свободы и безмятежности в этой толпе. И вряд ли в свите Фурцевой были люди охраны. Другие были времена.
Ни у папы, ни у меня никогда не было пиетета перед власть имущими. Но эта женщина была особенная, что бы о ней ни говорили и ни писали.
Все в ней выдавало хорошую породу. Статная фигура, высокий рост (почти как мой папа), густые волнистые светло-русые волосы красиво лежат надо лбом и ловко уложены сзади в свернутую пучком толстую косу. Несомненно, она причесывалась всегда сама. Серо-зеленые глаза немного глубоко посажены, смотрят добро и умно, приятный голос, простая спокойная речь. Она смеялась, вспоминая о долгом авиаперелете, и от нее слегка пахло хорошим коньяком, каким потчевали в бизнес-классе.
По случаю жаркого монреальского дня Екатерина Алексеевна была одета в светлую блузку и юбку, а не в костюм, как обычно. Правда, блузка с длинными рукавами. Простая прямая юбка сидела очень ладно на ее фигуре. И кажется, были не туфли, а босоножки.
Сколько лет пролетело, сколько всего произошло, насколько поменялось за эти годы наше восприятие и оценки мира и людей. А я сейчас описываю эту мимолетную встречу прямо с картины, которая с мелкими подробностями всплыла в моей памяти.
Почему это запомнилось? Эта женщина для меня была просто имя и фотография с газетных страниц. Но ведь она запомнилась, и это неспроста.
Сейчас вечерами смотрю урывками кадры из сериала «Фурцева». Обе исполнительницы главной роли, молодая и постарше – обладают портретным сходством. Но черты лица мелкие, глаза пустые и будто испуганные… И нет той стати, нет породы.
Она одна такая была. Хорошая или плохая – время рассудит.

Вот фото Екатерины Алексеевны, где она похожа на ту, что мне так надолго запомнилась.

БУДНИ ДИПЛОМАТА

"Наше консульство располагалось в нескольких сотнях километров от советской границы. При обширности тамошних территорий это не расстояние, и мы обычно сами ездили за дипломатической почтой на погранзаставу. Ездили по очереди с вице-консулом — кроме нас, диппочту там никому не выдавали.
Как-то зимой по пути на погранзаставу мы безнадежно застряли в глубоких снежных заносах, километрах в двадцати от заставы, да к тому же повредили машину. На наше счастье, невдалеке виднелось селение. Пошли туда. Это оказалась уйгурская деревня. Узнав, что мы советские, сбежалось все население деревни. Радушие, с которым нас встретили, было необычайным. Все наперебой хотели нам помочь, звали к себе в гости, предлагали заночевать.
Наконец, нас усадили верхом на верблюдов, и в сопровождении десятка выделенных старостой уйгуров мы отправились к застрявшей машине. Чтобы вытащить и починить машину требовалось время, а мне нужно было застать курьера на заставе, успеть сдать ему и свою дипломатическую почту. Поэтому решили: шофер остается выручать машину с помощью уйгуров, а я и проводник верхом на верблюдах двинулись на заставу.
Добирались мы таким способом около трех часов, а когда подъехали к заставе, у пограничного шлагбаума нас с удивлением и громким смехом встретило все население заставы. Даже эти бывалые люди не видели никогда такого: Генеральный консул Советского Союза с мешком дипломатической почты на горбу верблюда — зрелище было экзотическим. Я часто вспоминаю об этом случае, думая о превратностях и неожиданностях дипломатической службы…"