Анарета все записи автора Однажды под Новый год Борис решил пригласить домой для дочери Мани Деда Мороза. Хотя Мане было уже 10 лет и ни в каких Дедов Морозов она давно не верила, но все же, как-то раз в разговоре она посетовала, что в её детстве не было такого детского праздника по всем правилам, как у других детей. И Борис решил, что пусть Дед Мороз придет хотя бы сейчас, ведь лучше поздно, чем никогда.

Борис и Маня жили вдвоём. Мама погибла, когда Мане было всего полгода. Она была летчицей. Обычно бывает наоборот, одинокие мамы рассказывают детям миф о героически погибшем папе-летчике. Но Манина мама не была мифом. Просто она очень любила летать, как угодно и на чем угодно - на самолёте, вертолёте, параплане или парашюте. Главное было ощущение неба. Когда Маня родилась, мама стойко держалась полгода, но потом не выдержала и устремилась туда, где ей было лучше всего. Борис нежно называл жену "ласточкой". Вся родня говорила Борису, что это странное увлечение добром не кончится. Так оно и вышло...

...Так вот, 31 декабря где-то к обеду Дед Мороз пришёл. С ним пришла Снегурочка - девочка лет семи с ясными глазами и соломенными косичками. Дед Мороз был весёлым и приветливым, он поздравил всех с Наступающим, подарил Мане конфетный подарок, но чем занимать время дальше, никто не знал. Ну в самом деле, не просить же рассказывать какие-то детские стишки такую взрослую девочку! К счастью на шум пришли соседка тетя Стелла со своими братьями, приехавшими погостить из Воронежа, и они увели дедушку к себе выпить за праздник. Борис ушел на кухню, а Маня и Снегурочка остались вдвоём.
"Как странно, я думала Снегурочки бывают только взрослыми, - заметила Маня, - У нас ведь запрещён детский труд. А куда ушёл твой дедушка?"
"Он не мой дедушка, - деловито ответила Снегурочка, - мы просто работаем вместе. Ничего личного. К тому же для меня это не просто работа."
"Ты наверное занимаешься в театральной студии? - догадалась Маня, - но ведь сейчас каникулы."
"Вовсе нет. Я - самая настоящая волшебница."
"Правда? - вежливо улыбнулась Маня. - А ты творишь чудеса только в новогоднюю ночь?"
"Конечно правда, - серьезно проговорила Снегурочка. - Мне нужно отработать целый год. Потом я, возможно, смогу стать такой же, как ты. Если найду смысл в человеческой жизни."
"А если не найдешь?"
"Тогда я останусь волшебницей еще на год."
"Значит через год ты сможешь опять прийти ко мне? - обрадовалась Маня.
"К сожалению не смогу. Нам нельзя проходить один и тот же путь дважды. Ну ладно, у меня еще масса дел. Было очень приятно узнать тебя, Манечка."

"Какая странная девочка",- подумала Маня. И тут она заметила, что Снегурочка забыла свою расшитую серебряными нитками сумочку. Она рассказала об этом папе, и они решили, что Снегурочка непременно вернётся за ней в ближайшие дни.

Но Снегурочка пришла только весной, когда зашептал нежный апрель, и тополя в манином дворе покрылись светло-зеленой дымкой разворачивающейся листвы. Маня с трудом узнала ее. Снегурочка стала юной и прекрасной девушкой, ее соломенные косички превратились в кудрявые локоны, но глаза остались такими же ясными.

"Как хорошо, что ты вернулась, Снегурочка!" - сказала Маня.
"Я тоже очень рада увидеться с тобой, - ответила Снегурочка. - но только теперь меня зовут фея Драже."
" Как необычно - Драже. Это такое имя?" - удивилась Маня. Снегурочка вздохнула и картинно закатила глаза.
"Как можно не знать Чайковского? Ведь это же неприлично!"

Маня и Борис пригласили фею на кухню попить чаю с баранками, ведь она теперь не Снегурочка и не сможет растаять даже от самого горячего чая. Борису, как человеку взрослому, вся эта ситуация казалась, конечно, просто невероятной. Но фея Драже вела себя так естественно, как будто быть волшебницей - это самое обычное дело в мире. Мане очень хотелось, чтобы она погостила у них какое-то время. У нее никогда не было такой необычной подруги. Фея заглянула в лиловый ежедневник с бабочками и ответила, что может, пожалуй, позволить себе недельку отпуска.

Появление феи Драже перевернуло привычный уклад жизни Бориса и Мани. Фея каждый день тащила Маню в весенний парк слушать птиц и кататься на велосипеде. Велосипед был тоже волшебный, он мог складываться особым образом и превращаться в самокат и даже в роликовые коньки. Она принесла из художественного салона краски, холсты и карандаши и учила Маню рисовать маслом и пастелью. Она умела петь разными голосами, печь воздушные меренги и танцевать вальс. По вечерам в углу гостиной по волшебству появлялось старое пианино, которое умело играть само, и Борис и фея танцевали вдвоем. У них оказалось много общих интересов. Они обсуждали книги и фильмы, спортивные соревнования и даже модели автомобилей. Фея умела поддержать любую тему, с ней никогда не было неловких пауз. Иногда она смотрела на него каким-то удивленным и радостным взглядом и все чаще смеялась невпопад. Иногда стремительно хватала его за руки и говорила: "Смотрите, смотрите туда. Вы видите, какой закат! Ведь это настоящее волшебство! У вас его так много, а никто не видит!" Борису казалось, что он попал в какой-то неизведанный, чудесный мир. Забота о дочери и работа отнимали все его время, и хотя он не сторонился женщин, и к некоторым из них даже регулярно ходил в гости "на чашечку кофе", но представить кого-то в их с Маней доме с годами становилось все труднее и труднее. Чем больше времени проходило со смерти его жены, тем чаще он задумывался о том, что его "ласточка" на самом деле любила не его, а только свое небо, он разочаровался в семейной жизни и уже ничего серьезного не хотел. Ощущение домашнего тепла ему вполне могла дать Маня. Он понимал, что фея Драже - удивительная и прекрасная девушка, и возможно, в других обстоятельствах, возможно... но все же она была вроде как не совсем настоящая девушка. И у них все как-то не совсем по-настоящему... К тому же он, наверное, уже стар для нее... Поэтому, когда на исходе воскресенья фея попрощалась и ушла, он не решился ее остановить.
"Она опять забыла свою сумочку, вот рассеянная! - смеялась Маня, - вот увидишь, она скоро вернется."

Фея Драже вернулась на исходе лета. Теперь она была одного возраста с Борисом. Ее кудрявые локоны превратились в аккуратную короткую прическу, поверх которой она носила маленькую беретку, а воздушные платья сменил элегантный костюм. Она сказала, что теперь ее зовут Мата Хари. "А разве Мата Хари была волшебницей?" - недоумевала Маня. Мата Хари снова согласилась погостить у них немного - ведь работы так много, а она так устала... Теперь они все вместе гуляли по парку, устраивали пикники на берегу пруда и беседовали о самых разных вещах. Август выдался дождливым, но у Маты был волшебный зонтик, он мог увеличиваться до размеров поляны и даже целого парка. Она стала меньше говорить сама, а чаще просила Маню рассказать ей что-нибудь интересное, или даже научить ее чему-нибудь, ну например, играть в боулинг. "Это же проще простого! - смеялась Маня. - Ты же умеешь все на свете!" Мата Хари грустно улыбалась и говорила, что уметь все невозможно никому, но нужно всегда стремиться. Она больше не хватала Бориса за руки, как раньше, и не смеялась, а только смотрела на него с нежным спокойным ожиданием. Борис терзался сомнениями. Теперь ему казалось, что он недостоин такой умной и прекрасной женщины. К тому же непонятно, что будет с Матой дальше, если она проживает за год целую жизнь? Как он переживет ее смерть, если она наступит так скоро? Поговорить по душам он так и не осмелился.
Мата ушла, но снова оставила свою сумочку. Борис тосковал и ждал ее возвращения.

Она снова вернулась только в начале декабря, когда полетел первый снег. Даже не пришлось спрашивать, как теперь ее имя. Мата Хари превратилась в Снежную Королеву. Она была все так же красива, но теперь у нее не было возраста. "Снежная королева - это злая волшебница, - говорила ей Маня, - ты стала злой? Ты нас заколдуешь, и мы станем замороженными как этот глупый Кай?"
"С чего ты взяла? - рассмеялась Снежная королева. - Не существует никаких злых волшебниц. Нельзя никого заколдовать. Люди сами замораживают себя, если в их сердцах больше нет жизни и света." От Бориса она больше ничего не ждала. Он понял, что время упущено, и уже ничего поправить нельзя. Снежная королева погладила его по плечу и сказала, что он может быть очень счастлив, но ему надо очень сильно захотеть этого. Она обняла Маню и обещала вспоминать ее. В тот же день она попрощалась, забрала свою детскую сумочку, и Маня поняла, что они больше никогда не увидятся.

"Ты снова станешь Снегурочкой? Тебя ждет новая волшебная жизнь?" - спросила Маня напоследок.

"Да, - ответила Снежная королева. - Для другой жизни еще не пришло время. Я еще не поняла для себя главного и не нашла смысла земного существования. Волшебницей я принесу больше пользы людям. Удачи тебе, милая Маня!"

...В тот Новый Год Борис и Маня сами нарядились Дедом Морозом и Снегурочкой и пошли поздравлять всех соседей по дому. Подарки были символическими, да и волшебники они были ненастоящие. Но люди все равно удивлялись и радовались. Потом они долго-долго сидели вместе у окна и молчали. Зимний закат был необычайно красочным, снег тоже казался розовым и волшебным. Прямо напротив окна, на ветке сидел большой красавец-снегирь. Потом стемнело, и снег заблестел так ярко, как никогда раньше. И тут они подумали, как когда-то фея Драже светлым весенним вечером: "Ведь и правда, столько волшебства у нас здесь! И почему никто не видит?!..."