Base4ka все записи автора

        Нет, нет, со скрипочкой всё в порядке, патамушта скрипачей в доме не водилось никогда, разве что иногда в доме звучали нотки песенки про кузнечика, который пилил на скрипице. Внук любил эту песенку.

       Ну а раз внук песенки любит, значит растет музыкальный мальчик. В нас пошел! Намекнули мальчику – может в музыкалку пойдешь? Ага, сказал внук, и пошел. Хорошо пошел!! НО в доме музыкальных инструментов уже нет или еще нет, кроме магнитофонов и пр. носителей. Было пианино, да с молотка пошло, когда случился переезд. Мне было жалко с ним расставаться, хотя сын уже наигрался, оставшись музыкальным недоучкой, но инструмент в семье все же был востребован как развлекательно-ублажительный, навыки-то не пропьешь.

       Вскочил вопрос – что покупать? Мать внука нашла желающих избавиться от громоздкого муз. предмета и сделала приятное желающим. А мы с дедом отправились в торговые ряды знакомиться с электронными инструментами, благо, в начале 90-х дикий рынок много чего предлагал для нас, диких и не сильно обремененных звеняще-щелестящей наличкой. О времена! Короче, в нашем с дедом доме прописался синтезатор, не ахти какой в ценовом выражении, но с полным набором клавиш, кнопок, звуков и звали его по-русски Касио. С клавишами я «на ты», а вот с остальными его внутренностями и возможностями… Но где наша не пропадала! Век живи, век учись… Дед был сторонним наблюдателем и слушателем в наших музыкальных делах. Наш Касио лихо отрабатывал своё назначение, потому что четыре руки из него выжимали всё, что было вложено в его электронные мозги. Даже ездил с нами на летние выселки, чтобы о нем не забывали. В учебное время работал вполсилы, деля внукову любовь к музыке со старшим и громоздким товарищем по имени Инструмент, хотя Касио обладал бОльшим предпочтением из-за широты своих возможностей. 

       Сын нервно курил в сторонке, когда слушал, как его мальчик (наш внучок) жжет непадецки. Синтезатор пел, а я… тихо от счастья плакала в кулачок, что внук, имея великолепную музыкальную память, хватал налету, разучивая под моим контролем школьную муз. программу – пьески, сонатины, гаммы, менуэты, этюды и пр. сольфеджио. Уж талант-то мы просто так не профукаем! Сверх программ мы с ним играли всё, что я помнила – романсы, песни, разные подборки. Кроме сольфеджио пели-распевали в два притопа, три прихлопа, аккомпанируя кто что знает и может. На каникулы и выходные внук приезжал без страха типа ну воооот, опять эта музыка. Она у нас шла на ура и преподаватели в дневнике внуку "пели дифирамбы". 

      Мне пришлось дважды вспомнить всё, что когда-то было пройдено в музыкалке. С сыном … если я когда-то и плакала в кулачок, то это было от его лени осваивать пианино, а с внуком… это песня! Короче, всё было в радость. Дед внука приобщал к джазу в надежде, что и его слух когда-нибудь будет ублажен. Синкопирование у мальчика шло отлично, преподаватель музыкалки взял его в детский муз. ансамбль… Мы ни разу не слышали от ребенка, что ему не нравится учиться музыке!!

      Но недолго музыка играла, недолго фраер танцевал… Прошло всего пять лет…  Внука маманя забрала, а сын и синтезатор с нотами-учебниками остались. Там музыка не в почете, контроля нет, пубертатный период... Всё ясно.

       Все эти годы синтезатор после его бурной жизни, иногда соглашался со мной и минорно звучал, когда из его недр извлекались звуки какой-нибудь сонаты или сонатины. Редко когда в темпе вальса отработают кнопочки оркестра и по клавишам пробегутся мои совсем уже не беглые пальцы… Даже порой и аккордеон попытается что-нибудь напеть с помощью клавиш, когда... А последние три года про Касио и вовсе никто не вспоминает и он, накрытый прозрачной пленкой, грустно стоит в уголке на тонких ножках подставки, словно кузнечик, а его черно-белые клавиши посматривают на меня с укором. Недавно подошла к нему, включила в сеть… Красные лампочки-точечки радостно загорелись. Освободившись от пленки, Касио, почувствовал прикосновение и забыв о своем забвении, издал первые звуки голосом пианино… Мои пальцы пытаются тоже что-то вспомнить, то ползут по бело-черной дорожке, то бегут, спотыкаясь, то растягиваются в попытке взятия аккордов… И вдруг я слышу – скрип в третьей октаве вместо взятой ноты «фа», да и «ля» не «ля», а скрипучий писк… Диезы не хотят звучать по их статусу, будто их слабо разбудили-торкнули пальцами. А уж четвертая октава и вовсе выдала пискляво-скрипучую какофонию кузнечика.

       "Не кричал, не плакал, слов не говорил… "       И чувствую, что Касио, свой музыкальный век отжил.

       Милый Касио, я тебя никому не отдам. Твои ладные, веселые и чистые звуки, которые когда-то извлекались четырьмя руками, сохранились на аудиокассете. Ее слушает взрослый внук и вспоминает… А мы с тобой помолчим.