Ptisa_Lucy все записи автора
Автор Кристиан_Бэд,



Каждая причина имеет следствие, каждое следствие имеет причину.
Все совершается в соответствии с законом. Случай есть не что иное, как имя закона, который ещё не распознан.
Люди послушны закону причины и следствия, ибо желания, стремления и страсти сильнее их самих.
Именно с помощью страстей и желаний причины двигают их, как пешки по шахматной доске жизни.
И только мастера управляют своим настроением и силами. И сами двигают свои пешки по клеткам.

Глава 1. Химера

Александэр Сорен самолично велел закупить для Борна особенно крепкого вина, что в бочках возят из Гариена.
Позаботился он и о том, чтобы слуги разлили вино в бутыли, велев подать одну из них демону к завтраку. А потом взял пару бутылей и отправился в библиотеку, чтобы лично накрыть там маленький столик.
Александэр, урождённый Сорен, наследник трона по праву рождения, не смирился с ролью управляющего при бывшей жене. Он планировал подобрать ключик к демону. Уж лучше быть на побегушках у всесильного посланника ада, чем у глупой бабы.
Он поморщился, вспоминая недоступные теперь прелести Ханны. Что ж, демону и проиграть не стыдно.
Войдя в библиотеку, Александэр огляделся и вздрогнул: прямо на столешнице открытого бюро, за которым обычно сидел Борн, лежала осыпанная блёстками тряпка. Слуги совсем распоясались!
Он выдвинул один ящик, разыскивая бокалы, второй... И взгляд его споткнулся о знакомый кинжал. Лезвие, всё ещё покрытое засохшей кровью дочери, казалось, притягивало его.
Александэр зажмурился, пытаясь отогнать наваждение: София встала перед ним, как живая. Девушка не кричала, боясь потревожить больную мать, лишь слёзы капля за каплей текли по щекам.
Он отшатнулся с криком, и видение пропало.
И только тогда заметил, что рядом лежит второй кинжал, тонкий, вроде стилета. Кажется, именно его занесла над мужем Ханна, обороняясь в темнице под ратушей.
Кровь матери и дочери…
Александэр несмело протянул руку и коснулся стилета, блестящего от зеркальной пыли.
И тут же по стене побежала кровавая надпись: «Хочешь вернуть трон, смертный?»

***

Зибигус соловьём заливался про свои прегрешения. И с каждой секундой глаза его становились всё честнее, а голос звонче.
– Я, недостойный… – бормотал он, перебирая уже совсем замшелые грехи. – Я обманул трёх священников церкви Сатаны, дабы утаить сожранные мной души…
Борн слушал вполуха, но смотрел на чёрта цепко. Демон прекрасно понимал: старый мерзавец Зибигус всего лишь прощупывает тему, придумывая, как бы ему ловчее соврать. И врал он тем вернее, чем больше честности светилось в глазах.
Это же надо: два кинжала стянул: один – испачканный кровью Ханны, другой – её дочери! Два почти готовых артефакта! А показная честность изо рта так и хлещет. И что с ним теперь сделать?
Борн оскалился, и Зибигус в ужасе замолчал.
Нет, сущие, разумеется, не едят сущих. Это дурной тон. Но вот заточить вруна на пару столетий в каком-нибудь артефакте…
Чёрт прозорливо позеленел от страха и жалобно заморгал. Но признания от него демон так и не услышал.
Похоже, чёрт и в самом деле не понимал, в чём его главное прегрешение. Воровство, поедание неучтённых нищих, торговля людьми и обман почтенных магистров магии – всё это было как-то уж больно мелко…
Но если не он, то кто? Людям кинжалы с кровью – без надобности.
А что если кинжалы стащил вертлявый «папаша» Кастор и не поставил в известность своего сюзерена?
Чёрт, прочитав в глазах демона неназванное ещё имя, изо всех сил замотал головой:
– Кастор не мог! Он не мог меня обмануть! Куда ему без меня! Все стихии – свидетели, что он служит мне весь, с потрохами!..
Пол и стены кабинета Зибигуса вздрогнули, словно бы подтверждая его слова.
Но вздрогнули они не сами по себе, а откликаясь на более значительную и страшную дрожь.
Борн метнулся к окну, распахнул его – так и есть! Трясся самый большой из трёх дворцов. Тот, в котором стоял трон.
Демон взглянул в глаза чёрту: неужели началось?
Но ведь Фабиус ожидал, что портал созреет ночью! Неужели друг ошибся в расчётах?
Борн нахмурился: не доверять магистру Фабиусу в расчётах – смешнее и не придумаешь. Но тогда что творится во дворце?
– За мной! – крикнул Борн, рывком перемещая в тронный зал и себя, и Зибигуса.

***
Обед в столовой для студентов проходил в унылой тишине, лишь стучали по мискам дорогие серебряные и дешёвые деревянные ложки.
Неутомимый Кастор, что занимался у Зибигуса не только дисциплинарной, но и хозяйственной частью, ложки студентам не выдавал, чтобы не спёрли. Приходилось носить свои. И Малко опять пришлось выстругивать для Дианы ложку из подходящей берёзовой ветки.
Под столовую переоборудовали один из танцевальных залов, тот, что был рядом с кухней. Слуги расставили длинные столы, плотник смастерил лавки, а в кухонной двери прорубил квадратное окно, через которое студентам выдавали миски с едой.
Положено было взять в окошечке миску, сесть с ней за стол, достать свою ложку из сапога, обтереть о подол платья…
Да-да, Диана всё ещё была в сапогах, но платье на ней уже было надето по правилам, на тонкую полотняную рубашку, что нахально белела теперь в вырезе на груди.
На обед студентам приготовили наваристый кулеш. Вкусный, с мясом и салом. Но есть в тишине было ужасно скучно.
Диана и вздыхала, и сопела, косясь на Хела – ну неужели нету никакого спасения от этого подлого заклятия молчания? Ну, хоть немножечко, а? Хоть половину словечка?
Однако Хел делал вид, что не замечает умоляющих глаз Дианы. Он всё ещё выглядел слабым и подавленным. Даже кулеш есть не стал, только пил вино из кружки, что ему втихую сунули на раздаче, и словно бы прислушивался к чему-то. А чего там слушать, когда все молчат?!
Диана всё косилась на Хела, прихлёбывающего вино. А куда ей ещё было смотреть?
Потом кулеш в миске кончился. Малко ушёл мыть ложки, а Петря задремал, положив голову на стол.
Слабоват он оказался для ночных студенческих бдений. Да и на занятиях ему приходилось тяжко – ни читать, ни писать не умел. Приходилось зубрить со слов Дианы или кое-как читающего Малко, на память.
Большая часть студентов уже разошлась для послеобеденного отдыха. После передышки их ожидало занятие историей Серединных земель и так и не выученные руны.
Диана поёжилась: на прошлом уроке магистр Курос так орал, так орал. Вот только сделать ничего не мог, без магии-то. И обещал в другой раз позвать Кастора со здоровенной палкой, если никто так и не выучит противных названий!
Она так впечатлилась, вспоминая сердитого магистра, что ей показалось, что земля из-под ног уходит. Вот же ведь злюка, да?
А Хел вдруг одним глотком допил вино и поднялся, беспокойно оглядываясь.
И тут же в столовую вбежал Кастор – красный, всклоченный.
– Все по своим комнатам! – заорал он. – Срочно по комнатам! Бросайте еду! Бегом через двор и в своё крыло! И не высовываться!
Диана вскочила, но земля снова дрогнула, уронив девушку обратно на лавку.
Испуганная, она схватила Хела за плечо, но парень аккуратно убрал её руку.
– Кей-та, хаа! – сказал он Кастору.
А потом указал ему на Диану и… растворился в воздухе!
Диана застыла в недоумении, а Кастор подскочил, схватил её за рукав и потащил на улицу, продолжая на бегу кричать на студентов:
– Быстрее! Да быстрее же! Она сейчас вырвется!
«Кто – она?» – усиленно думала Диана, но Кастор её, разумеется, не слышал.
Студенты саботировали его приказы: кто-то отставал, кто-то возвращался за кулешом, чтобы забрать его в комнату.
Хорошо хоть вопросов не задавали, иначе ему бы до них и не докричаться.
Кастор вертелся, кидаясь на бегу в разные стороны и подгоняя отставших. Казалось, он бежал сразу и рядом с Дианой, и впереди неё, и позади.
И со всех сторон нёсся его одинокий пронзительный голос:
– Быстрее! Да быстрей же!

Когда Диана и Кастор добежали до порога здания, где квартировали студенты (а добежали они самыми последними, потому что подгоняли отстающих) из сада показался Акко Ибилисимус, древний чёрт с лицом, заросшим шерстью и когтистыми мохнатыми лапами.
Увидев его, Кастор вдруг успокоился.
– Беги в свою комнату, – шепнул он Диане. – Господин Ибилисимус вас убережёт от неё. Он наведёт на дворец чары невидимости.
Ну, Диана и побежала, конечно. Только не к себе в комнату, а к Малко.
Туда уже и Хьюго прибежал, заспанный. Он вообще проспал все утренние занятия.
– А чего это вы неслись, как припадочные? – спросил он, выглядывая в окно, где Кастор почтительно кланялся Акко Ибилисимусу, закутанному в чёрную хламиду с капюшоном.
«Да кто бы понимал толком!» – Диана возмущённо запыхтела. Сказать-то она ничего не могла.
А потом вспомнила, что меч остался в комнате, а там соседка, небось, дуром от страха орёт, и настроение у неё вообще испоганилось.
Как без меча-то обороняться, а? Ведь непонятно же, что за «она» вырвется? И от чего студентов будет оберегать странный магический чёрт?
– А где Хел? – спросил Хьюго.
Малко молча развёл руками.
Он хоть и бежал – ложек не растерял, все три были при нём – и своя, и Дианы, и Петри.
– А чё вы молчите-то все? – удивился ражий. – Языки, что ли, отъели?
И тут Диану осенило.
Она взяла со стола Малко пергамент и написала на нём размашисто: «Говорить нам никак! Нас чёрт-преподаватель на уроке заколдовал. А Хел – есть самый настоященный маг, хоть и врёт нам, что нет! Верно, обучил его всему книжник. Я его за руку взяла, а он мою руку убрал и исчез».
– Куда исчез? – потрясённо спросил Хьюго.
Диана красноречиво пожала плечами, а Малко закивал, подтверждая.
Ражий хмыкнул:
– Ну а Петрю-то вы тогда куда дели? Петря – точно пропасть не мог. Домой вы его, что ли, отправили?
Малко потрясённо обвёл глазами комнату и выронил ложки. Про Петрю-то он и не подумал. Увидел, что Диана бежит, и сам припустил.
«Мы его забыли! – поняла Диана с ужасом. – Малко ушёл ложки мыть, а Петря за столом задремал. А мы – убежали! То есть…я! Я убежала!»
Хьюго смотрел непонимающе, и Диана, злясь на свою немоту, с маху врезала сама себе по губам.
Можно было написать, но как такое напишешь, что она бросила друга на съедение непонятной твари, которая скоро откуда-то вырвется?!
Ох, же она дура! Ох, же немочь тупая болотная! Малко-то ушёл, а она? Как она могла про Петрю забыть?! Предательница!
И Диана ещё раз врезала себе по губам так, что во рту стало солоно.
И тут же внутри неё что-то сломалось, и она закричала в голос:
– Он в столовой остался! Это я! Я про него забыла!
***
Дворец правителя содрогался от ударов из глубины, будто кто-то огромный и страшный пытался пробить фундамент.
Том-м-м, том-м-м – гулко отзывалась земля.
Дрожали стены, пол ходил ходуном. И только трон правителя незыблемой чёрной глыбой возвышался посреди зала.
– Ханна! – крикнул Борн так, что голос его пронзил стены. – Беги во двор, в студенческий корпус! Там черти, они закроют корпус иллюзией!
Прокричав это, демон замер, и глаза его заволокло алой дымкой.
Отлучиться он не мог даже на миг. Невидимое чудовище продолжало ломиться в замок, и он должен был сдержать его. Остановить, пока тварь ещё не проникла в Серединный мир полностью. Пока была уязвима.
Дрожание и в самом деле прекратилось, но пол стал раскаляться, вспучивая перегретый камень, и трон правителя закачался. Казалось, его чёрная туша плавится от самого основания и готова растечься лавой…
Но заколдованный камень выдержал и снова затвердел, приняв очертания трона. Заточённая в троне душа девушки тоже боролась за остатки своей призрачной жизни.
Однако то, что рвалось из бездны, не успокоилось. Воздух затрещал, словно в него ударила невидимая молния, и… Мозаичный пол раскрылся, словно цветок!
Его узор был сродни узору в тронном зале правителя Верхнего ада, и мозаика разошлась, пропуская тварь.
В центре зала возникла рваная чернильная дыра, а в ней – огромная, величиной с целую лошадь, зубастая голова, украшенная загнутыми к спине козлиными рогами.
Голова дёрнулась, показалась длинная драконья шея… Но вспыхнула молния, камень вспучился, плавясь, и тварь застряла.
Она заворочалась, пытаясь проломить… не пол. Пол-то ей был на один рывок! Твари мешала магия, посылаемая Борном.
– Химера! – выдохнул Зибигус, рисуя в воздухе охранные руны.
– Это не просто химера, а химера из глубинного ада! – оскалился Борн. – Знаешь таких, чёрт?
– Читал маленько, – пробормотал Зибигус.
Окружив ворочающуюся в камне тварь сияющими надписями заклинаний, он озирался, пытаясь понять, откуда же она лезет?
Тронный зал был на втором этаже дворца, но огромное тело ворочалось сейчас не внизу, а словно бы…
– А ведь она ломится к нам через Междумирье! – воскликнул Зибигус.
– А откуда ещё?! – отозвался Борн. – Трон всё ещё крепко запирает путь в ад!
– Но как химера смогла проникнуть в Междумирье?
– Боюсь, кто-то помог ей. Открыл не подвластные адским зверям пути. Ты готов, чёрт?
– Да!
– Давай разом!
Черт и демон схватились за руки и обрушили на голову химеры сложное защитное заклятье, придавившее её, как плита!
Тварь взвыла. Морда её по очереди превращалась то в львиную, то в козлиную, то в драконью, пытаясь вывернуться из-под заклятья.
Пол вспух, покрываясь алыми трещинами. Голова рванулась, и к ней добавились две огромные когтистые лапы.
Тело химеры всё-таки постепенно протискивалось в Серединный мир, выламывая куски пространства.
– Она лезет, – прошептал Зибигус. – Нам не удержать её!
– Учти, она ядовитая и плюётся пламенем!
– Да знаю я! Давай попробуем опутать её сонным заклятьем?
– Давай! На счёт три!..
По тронному залу зеленоватым туманом потекло заклятие сна. Одна из голов химеры, львиная, обессиленно ткнулась мордой в когтистые лапы.
– Действует! – прошипел Зибигус. – Давай ещё раз. У химеры три сути, мы вырубили одну!
– И зря! Теперь она стала мельче и пролезет! Смотри!
Львиная морда пропала, и в пролом потянулось тонкое змеиное тело.
– Она уже здесь! Она проявилась полностью! Надо бежать! – ужаснулся Зибигус. – Теперь химера неуязвима!
– Нельзя, – мотнул головой Борн. – Если химера разрушит трон, портал в Ад будет потерян для нас, а так и не переродившаяся душа девушки погибнет!
– Но мы не справимся с ней! – Чёрт следил, как в пролом метр за метром протискивается змеиное тело химеры и потом опять распухает, наполняясь плотью.
– Мой друг Фабиус сражался с химерой и убил её! – воскликнул Борн. – Конечно, это была тварь из верхнего ада, а не из нижнего, но и Фабиус всего лишь человек. Мы сможем!
– Попробуй призвать своего человека!
Борн рванулся сознанием, пытаясь проникнуть в Йору, но ощутил мощный магический барьер.
– Не могу! – крикнул он. – Сатана запер нас здесь! Мы должны победить, или…
Дворец задрожал мелкой дрожью, и из провала показались задние лапы химеры. Козлиные, потому что лев спал.
Она присела, готовясь к прыжку.
– Но что нам делать?! – завопил чёрт, тараща глаза.
Он смотрел, как в Серединный мир просачивается хвост химеры, увенчанный головой змеи.
– Отвлеки её! – приказал демон.
Химера сделала первый неудачный прыжок, оступилась, встряхнулась и цокнула копытами. У неё были тело козла, голова и шея дракона и змея вместо хвоста.
– А ты? – выдохнул Зибигус.
– Я перепробую всё, что умею. Просто сделай так, чтобы она отвернула морду. Уязвимые места у неё горло и пах, но к паху мне не подобраться, остаётся горло.
– Я боюсь, – прошептал Зибигус.
– Её послал Сатана. Он хочет отнять у нас путь в ад и пожрать наших детей! – взревел Борн.
– А детей-то за что? – голос Зибигуса задрожал.
– А за то, что своих у него нет, не было и не будет! – закричал Борн, бросаясь вперёд. – Отвлеки её! Пусть она повернёт к тебе морду!


https://author.today/u/bed_kristian