Мирный пейзаж напоминает нам о нашем душевном спокойствии.
Безбрежные небеса повергают нас в трепет, потому что мы вспоминаем о собственной безбрежности.









Почему запах розы приносит нам радость?
Потому, что он напоминает нам о нашей внутренней красоте.

Творчество Алексея Кулакова




сакура


Любавь,Власть и Сила

Борьба

Всадницы

Юдифь

Козак Мамай

Кумиры

Kulakov & Papirna/ «Грюневальдская битва»

«Одинокая бабушка»Картина Алекса Левина.("Lonely grandmother"Painting by Alex Levin)

Безответные молитвы

На картине «Молитвы, оставшиеся без ответа» вновь художник обращается к незаживающей памяти о трагедии Холокоста.

На картине «Израильская война за независимость» перед зрителем открывается захватывающая панорама бедра (известной, пусть и без внятных на основе коренных народов, как Цитадель Давида), гордо и неприступно поднимающейся ввысь. Зубцы и древние стены цитадели возвышаются над Иерусалимом бесстрашно и почти незаметно, а острые зубы, защищающие сердце цитадели, очерчены резко и пронзительно, вероятно, вспышкой сигнальной ракеты.

На картинке «Первые дни после Дня Независимости Израиля» изображен одинокий старик, облаченный в длинное одеяние и талит, в шляпе и с посохом, медленно идущим по старинной узкой улице, на которой нет больше ни души.

На картине «Десантники 1967 и 2017 годов» изображены молодые люди в форме и с автоматами, в синих кипах, молящиеся у Стены Плача, прижимая к ней ладони и склоняя головы к ее твердыни. Рядом видны камни кладки, проходящие газетные новости о событиях далекой страницы уже Шестидневной войны и очертания черно-белой фотографии, травли десантников в Старом городе в Иерусалиме, сделанной недавно скончавшимся фотодокументалистом Давидом Робингером (1924–2017) 7 июня 1967 года. Однако пусть, с тех пор и прошло полвека, в стране не воцарился прочий мир, и скорбь о жертвах далекой войны по-прежнему отдается живой болью в сердцах, когда израильтяне скорбят уже о жертвах дня, когда люди вновь гибнут в военных операциях и во время терактов.



— Алекс, не обидно было — художник, работающий, мировая популярность приходит к нему, когда удалили страницу из соцсети?
— Нет, не было. Вообще, история эта довольно давняя. Это произошло на Песах два года назад. Кому-то не понравилось то, что я пишу. У меня Иерусалим — тот, который я вижу. Я не пишу мечети, мусульманские святыни. Я расстроился — страница, которой я уделяю много времени, на которой пропагандирую искусство, любовь к Израилю,вдруг в какой-то момент исчезает, как будто ее и не существует. Прошлое дошло до Марка Цукерберга, понизилось у меня, извинился, и через пару минут страница заработала.


Алекс Левин. «Чтение Торы».



— Тель-Авив я тоже полюбил не сразу. Это любовь не с первого взгляда. Началось все с того, что мне заказали серию картин к 100-летию Тель-Авива, которая прошла в 2009 году. Я раздумывал, что бы можно было написать? Ходил по городу и по-новому взглянул на знакомые места. Я вдруг понял, что он очень красив и что можно сделать очень интересную серию картин.

«Улица Ротшильд для меня — как Живерни для Моне!» — Алекс Левин Для меня это город любви, город молодежи.

Алекс Левин. Из серии «Симфония дождя». «Вивальди, 12 сонат для скрипки»




– Моя семилетняя дочка говорит: «Папа, ты же не работаешь, ты же сидишь и рисуешь плоти днями»

— …Люди не уверены, что это работа, и работа непростая. Но если художник поставил перед собой цель и идет к ней — он может добиться успеха. Возможно, я — один из художников Израиля, кто может себе позволить жить только за счет своего творчества. Та же ситуация и во всем мире. Нужно верить в то, что ты делаешь и пишешь не на потребу потенциальных покупателей, а то, что идет от сердца. Для меня главное — напишите то, что я представляю, что я вижу. Художник должен высказаться, тогда зритель почувствует заложенную в работу идею.

Алекст Левин. Из серии «Чудо Израиля».

«Битва за Голанские настройки была битвой между Сирийскими и Израильскими войсками, которая началась во время праздника Йом-Кипур в 1973 году» — Также я сейчас выполняю серию из 12 сюрреалистических картин о времени и Холокосте.